Ноябрьск - новая стройка - 21

 * * *

Девятнадцатого марта 1990 года Надежда Васильевна отмечала свой полувековой юбилей. Для этой цели сняла новый ресторан, пригласила семьдесят человек гостей: по тридцать пять человек с каждого предприятия, где ей пришлось трудиться: из СУ-71 и из АСУНЕФТЬ. Подготовилась она по высшему разряду: пригласила оркестр и двух баянистов, отпечатала застольные песни. Тамадой позвала молодого человека с предприятия. В начале вечера руководитель оркестра предупредил, что они будут играть только до двенадцати часов ночи. Надежда накрыла музыкантам хороший стол. Юбилей длился до четырёх утра, столько же играли и эстрадники.

Выглядела Надежда Васильевна просто великолепно: портниха сшила два красивых наряда 46 размера - костюм из ярко-жёлтого атласа и серебристого цвета расклиненное платье, очень модное и нарядное. Её парикмахер пришла сама заранее и сделала ей потрясающую причёску. Сначала именинница надела свой жёлтый костюм, который сидел на ней превосходно, а в течение вечера переоделась в платье. Многим не верилось, что Надежде Васильевне уже полсотни лет. Дети восхищались, глядя на красавицу маму, которая веселилась вместе с друзьями и танцевала вальс с сыновьями. Гости любовались, глядя на счастливую юбиляршу. Никогда в жизни Надежда Васильевна не слышала столько хвалебных речей в свой адрес, сколько произносили на этом празднике. Особенно ей запомнились слова Ашихмина Анатолия Алексеевича, которого она когда-то защитила. Он произнёс: «Знаете, дорогие друзья, я, когда прихожу на работу и вижу Надежду Васильевну, мне хочется жить. Она словно солнышко среди нас». Со слезами на глазах Татьяна Спиридоновна проговорила: «Дорогая моя Надежда Васильевна, спасибо Вам за то, что Вы мне вернули веру в жизнь, если б не Вы, наверное, я не присутствовала бы сегодня на этом великолепном празднике. Спасибо Вам и низкий поклон от всей нашей семьи». Несколько слов сказали и её дети. Они заявили, что у них самая добрая, мудрая и справедливая мама на свете.

Эльвира Семёновна от предприятия СУ-71 подарила огромную корзину цветов, друзья и родственники вручали букеты, сувениры и ценные подарки: золотые украшения и хрусталь, а работники предприятия «НОЯБРЬСКАСУНЕФТЬ» ей подарили импортную стенку. Праздник удался на славу. Гости пели, плясали, веселились до пяти утра.

Когда внесли огромную корзину цветов, все ахнули, Мысли о том, что эти цветы прислал её друг молодости, несколько отвлекли Надежду Васильевну от раздумий менее приятных: она ожидала для себя медали за освоение Севера и звания ветерана труда. Постановления профкома и администрации по этому поводу были… В чем же дело? — пыталась понять Зарецкая. Дело было, как она узнала впоследствии, в Лидии Николаевне Изотовой.

Необычная женщина была Лидия Николаевна — чтобы не сказать загадочная. В свое время именно Надежда Васильевна помогла ей устроиться на работу в «АСУнефть», где сама занимала должность главного бухгалтера. Зарецкая была знакома с мужем Лидии, Виктором Трофимовичем Изотовым, почти с первого дня приезда на эту масштабную стройку. Виктор Трофимович был судья, и потому на первых порах на Севере ему, очень кстати, оказались пишущая машинка и юридические книги, которые Зарецкая ему презентовала.

Работала Лидия Николаевна в отделе кадров ОРСа — должность неблагодарная, изнурительная. С утра до вечера — не поднять головы. Надежда Васильевна, которой Изотова — симпатичная, общительная, с необыкновенно красивым голосом, который можно было слушать бесконечно, обаятельная, всегда изысканно одета — очень понравилась, переговорила с начальством: не перевести ли к нам? В «АСУНефть» как раз не было кадровика... Ждали два месяца — раньше Лидию Николаевну не отпускали с прежней работы. Работать по кадрам при этом пришлось самой Зарецкой — причем бесплатно, доплачивать самому себе главный бухгалтер не имел права.

— Может, не будем ждать, желающих-то полно? — спрашивал директор.

— Я бы дождалась, — отвечала каждый раз Надежда Васильевна. Почему-то ей хотелось видеть в отделе кадров именно Изотову.

Она оказалась хорошим кадровиком — может быть, даже слишком хорошим. Говорила с людьми ласково, слушала внимательно. Не только про трудовую биографию каждого сотрудника знала все, но и про личные, сокровенные тайны. Она непременно притягивала к себе людей: разговаривала наедине, интимно, почти задушевно... Подобный стиль общения нравился многим, в том числе и Зарецкой, которая в ней души не чаяла.

Лидия Николаевна относилась к Надежде Зарецкой тоже с особым вниманием и готова была поддержать ее во всем. На ее 45-летний юбилей Лидия Николаевна, имея большие связи в ОРСе, выбирала для Зарецкой подарок, принимала активное участие в организации и проведении праздника.

Когда Надежда готовилась к празднованию своего 50-летия, Лидия Николаевна по-прежнему хлопотала — советовала, кого пригласить, что купить, перечисляла рестораны и кафе, хотя Надежда в подобных консультациях и не нуждалась: за ее плечами был многолетний опыт организации такого рода мероприятий. Но, чтобы не обидеть заботливую сотрудницу, она на все согласно кивала головой.

И вот по окончании празднования юбилея Надежда так и не смогла понять, почему ей не вручили медаль «Ветеран труда», на которую она имела законное право: стаж работы составлял уже более тридцати лет, из них 22 года — на Крайнем Севере, не говоря уже о заслуженной медали «За освоение Севера». Ведь оформлять и ветеранство, и пенсию, на которую Надежда также имела полное право, — прерогатива отдела кадров, а если говорить совсем точно — Изотовой Лидии Николаевны.

На медаль «За освоение Севера» и для присвоения звания ветерана труда Зарецкая была выдвинута на расширенном заседании профкома, партийного комитета и руководства предприятия. Директор лично писал Надежде характеристику. Но Лидия Николаевна, начальник отдела кадров, так и не передала необходимые для награждения документы в вышестоящую организацию. Горько было Надежде осознавать, что причиной здесь была обычная женская халатность.