В 60-е годы, когда страна вышла из периода послевоенной разрухи, через систему ОРСов работники обеспечивались дефицитными товарами, продуктами. Тогда такими были мебель, хорошая одежда, радиоприемники. Кстати, лишь в 11 классе у меня появилось зимнее пальто. До этого я ходил, как зэк, в ватнике, или как тогда называли, телогрейке. Стиральная машинка у нас появилась, когда семья начальника пожарной охраны уезжала из поселка и продала нам эту уже бывшую в употреблении машинку. Это было большим облегчением для мамы. До этого белье стиралось руками, белое белье (простыни, наволочки) выпаривалось по полдня на печке, в доме стоял пар. Холодильник у нас появился тоже только в середине 60-х годов.
Постепенно в огородах людей стала появляться смородина в добавок к растущим в лесах жимолости, голубики и брусники. В лесах по-прежнему было много разнообразных грибов. Особой популярностью пользовались осенние грибы маслята и грузди. Ондатры, в те года не пользовавшиеся большой популярностью, были почти в каждом котловане вокруг Херпучей и иногда мальчишки устраивали на них охоту. В тех же котлованах водились раки, а в реках разнообразная рыба и приходившая на нерест кета и горбуша.
Большой популярностью стала пользоваться зимняя рыбалка на щуку. Если оглонгинцам не надо было далеко добираться, они жили на реке, то для желающих поехать на рыбалку в выходные дни херпучинцам организовывались выезды автобуса за счет средств профсоюза. Редко кто из рыбаков не привозил домой по 2-3 мешка замороженной щуки, из которой женщины делали классные котлеты, добавляя в фарш свиное сало. Расширялся ассортимент снастей для рыбалки и оружия для охоты. Это позволяло увеличивать вылов рыбы и отстрел дичи в лесах и тем самым питание жителей наших поселков стало более сбалансированным.
Практически обеспечивались поселки своим картофелем. Помогать убирать его направлялись ученики старших классов обоих школ. Их возили на поля в Удинске и Князево, где основная масса проживающих в сентябре занималась выловом осенней кеты для тех же тружеников прииска.
Почти все мальчишки имели велосипеды, все чаще можно было услышать работу двигателей мотоциклов. Регулярно люди уходили в отпуск и уезжали в более теплые края с детьми. Организованному отдыху детей стали уделять большое внимание, для них организовывались пионерлагеря в Удинске и других поселках нижнего Амура, в частности в Орель-Чля на берегу живописного озера с одноименным названием.
Вместе с тем вред экологии, наносимый деятельностью человека, сказался на количестве рыбы в реках Амура, в частности кеты и горбуши. Стали вводится ограничения на вылов рыбы населению, а затем и полный её запрет. Это привело к развитию браконьерства и гибели в холодных водах Амгуни и её притоков немалого число людей, промышляющих незаконным выловом красной рыбы в осенний период.
А конце 50-х годов в связи с сокращением запасов деловой древесины в окрестностях поселков и необходимости использовать её для строительных целей электростанция была переведена на уголь, который стал завозиться баржами в летнюю навигацию и накапливался для производства электроэнергии на весь остальной период года. А через несколько лет на электростанции были поставлены дизель-генераторы и станция стала работать на мазуте.
В 50-е между поселками началось автобусное сообщение. В пору моего детства это был переделанный из автомобиля ЗИС-5 автобус, практически не отапливающийся. Автобус шел примерно 20-25 минут, так что замерзнуть было невозможно, тем более в теплой одежде и валенках. Доставка людей и грузов в основном проводилась только летом, по реке на пароходах, а по суше на лошадях, а в более поздние годы на автомашинах.
А вот в самом начале 50-х годов автобусного сообщения между Херпучами и Оглонгами не существовало. К приходу парохода «Комиссар» выходило несколько семей отпускников. Запрягалась школьная лошадь, на телегу складывали вещи и усаживали маленьких детей, а взрослые шли пешком все 8 км от одного поселка до другого. Помню одну поездку на барже с сеном, которую тащил на буксире катер. В тот год Амгунь обмелела и пароход не мог пройти через перекаты на реке без риска повредить днище. Вот и пришлось добираться на барже, которую тащил за собой катер. В конце 50-х на смену «Комиссару» пришли теплоходы «Яхонт» и ОМ-5, более скоростные и имеющие меньшую осадку, но и они не всегда могли совершать свои рейсы.
Примерно в те же годы жители поселков увидели самолеты Як-12 и Ан-2, прилетавшие из Николаевска, а потом до с Хабаровска на самолете Ан-2 можно было долететь с посадками в селе Полины Осипенко и в Комсомольске. И с полетами на самолете не всегда было гладко. Билеты заранее не продавали, сколько будет пассажиров, никто не знал, и прилетит ли самолет, тоже не знали до тех пор, пока самолет не появлялся в поле видимости да еще чтобы ветер не был боковой, чтобы самолет мог сесть. Так что в день отлета шли в аэропорт с утра, и ждали полдня самолет. И иногда напрасно. Самолет мог долететь да Комсомольска или Полины Осипенко и там по метеоусловиям остановиться на ночь. Проще было летать в Николаевск, но там надо было покупать билет на другой рейс до Хабаровска. В общем, в самом лучшем случае добирались до Хабаровска в течение светового дня.
По реке доставлялось практически все для функционирования поселков в долгие зимние месяцы. Существовал термин «северный завоз», когда железнодорожным транспортом почти весь год доставлялись нужные для северных районов грузы в Хабаровск и Комсомольск. Потом в летнюю навигацию буксирами, самоходками и катерами с баржами на буксире этот груз развозили по населенным пунктам, расположенным вдоль рек Амурского бассейна и на побережье Охотского моря и Татарского пролива. Задача перед работниками многочисленных баз в Оглонгах была очень важная – быстрее разгрузить баржи и отправить их за новой партией груза для поселков. Это были самые напряженные дни во время навигации.
Из Оглонгов дорога вела в Херпучи через невысокий перевал между довольно высокими сопками. И с перевала открывался вид на панораму Херпучей, которые располагались почти в центре котловины между горами. Протекали небольшие речки, которые лишь весной при таянии снегов были полноводными. Одна, давшая название поселку, называлась Херпучинка, другая Верхний Хон. Речки были нерестовые, летом и осенью туда заходили косяки красной рыбы – горбуши, летней и осенней кеты. В окружающих лесах было много ягод – жимолости, голубицы, брусники, грибов – маслят, груздей. Естественно, было много животных – изюбря, кабана, встречался медведь. В реках было много ондатры, которую мы сами ловили мальчишками. Тогда еще не было моды на ондатровые шапки, поэтому эти животные не ценились. Профессиональные охотники заготавливали много пушного зверя – норки, соболя и других ценных зверюшек. Один из моих одноклассников стал профессиональным охотником и очень неплохо жил. Жил бы лучше, если бы не пил. Вообще за счет природных ресурсов и натурального хозяйства – огородов, домашнего скота и птицы можно было вполне сносно жить. Но для этого надо было много и тяжело трудится.
Херпучинский прииск был самым крупным в объединении «Приморзолото». Вся жизнь населения поселка была направлена на обеспечение всем необходимым работы драг и гидравлик прииска. Я с малых лет видел драги, которые своими ковшами загребали в свое нутро землю вокруг поселка, оставляя за собой отвалы камней и котлованы с мутной водой. Они двигались по берегам речки Херпучинки, которая текла почти в центре поселка. Поэтому отвалы и котлованы разделяли поселок на несколько частей. Около поселка в мои юные годы работали 2 драги, одну из которых потом переместили на Бриаканский прииск. А на вновь открытом месторождении собрали еще 3 драги, но меньших размеров. Потом, в начале 60-х годов, появились в отдалении от поселка гидравлики, которые своими мощными водометами размывали породу и затем на специальных устройствах извлекали из этой смеси воды и породы золото. К сожалению, с появлением гидравлик в нерестовых реках пропала красная рыба (кета, горбуша). Дело в том, что для извлечения золота используется ртуть, которая потом попадает в ручейки, а затем и в речки. А это губительно действует на молодь рыбы, которая приходит на нерест в речки, в том числе и в Херпучинку. Но в те годы никто не думал ни о какой экологии. Главным была добыча золота для страны, что бы это не стоило. Как я потом позже вычитал, в отдельные дни прииск добывал до 18 кг золота. Драги и гидравлики работали только в теплый период, когда таял лед. Но работали круглые сутки, три восьмичасовые смены. Ночью, когда драга была рядом с нашим домом, было слышно, как она работает, как движутся ковши по бесконечной ленте конвейера. Зимой драги ремонтировали, драгеры ходили в отпуск. Как правило, профсоюз давал путевки, раз в три года был бесплатный проезд до места отдыха. Зимой же многих работников драг, не занятых в их ремонте, направляли на заготовку дров.
Самыми большими коллективами в поселке были коллективы прииска, школы, больницы, ОРСа. Главным человеком считался директор прииска. Я помню фамилию директора – Хлебников. Именно в его руках были все возможности что-то сделать для любого человека в поселке. О том, что в поселке была советская власть в лице председателя сельсовета, я узнал, лишь когда стал учиться в институте. Сельсовет находился в небольшом домике, имел 3 ли 4 сотрудника и не играл никакой роли в поселке. Лучше знали секретаря парткома или председателя профкома прииска, чем председателя сельсовета.
К этому времени Херпучинский прииск процветал и считался ведущим в объединении «Приморзолото» К Херпучинскому приисковому управлению относился большой район от Киселевки на юге и до побережья Охотского моря на севере. На его базу было организовано специальное СМУ, занимающееся монтажом драг, вплоть до крупных. Золото добывалось с помощью 8 драг и 6 гидравлик. В 1979 году, в год 40-летия района имени Полины Осипенко, добыча золота в Херпучинском прииске достигла 1780 кг. Это самая большая цифра в истории прииска.
Многие работники прииска были награждены орденами и медалями. Драгер Селезнев К.П. награжден орденом Ленина. Орденом Трудового Красного знамени награжден директор прииска Бутько К.П., орденами Дружбы народов директор прииска Бодров В.А., драгер Кетов А.Н., главный механик Пашутов А.Ф. Орденами Знак Почета – начальник драги Блох В.И., учительница Кокорина А.И., директора прииска Еремин А.А. и Нестеров Б.Н., зам. главного инженера Пархатский В.И., слесарь электростанции Приходько В.В., учительница Серебрякова В.И. Орден Трудовой славы красовался на груди бульдозериста Алексеева Ю.М., начальника драги Ивашкина С.С., токаря Лохнова В.В.
Не меньшим уважением пользовались ветераны Великой отечественной войны. Орденами и медалями за участие в боевых действиях на фронтах Великой отечественной войны награждены многие жители наших поселков. Херпучинцы - Афонин Д.А., Бармин В.И., Блох В.И., Ивашкин С.П., Красильников М.П., Третьяков А.П., Кислицын И.С., Кулаков К.И., Корунков Н.С., Сумароков В.С., Богачев А.М., Влащенко И.А. , Герасимов И.В., Глущенков В.Ф., Желнин А.Я., Зайцев И.Н., Телепов Ф.С., Щербаков К.И., оглонгинцы – Амерсанеев Я.С., Кропотов Н.В., Яковлев В.И., Васенков В.И., Ермохин И.М., Кароманов П.А., Сумкин М.Е., Суханов А.Д., Чеботарь Ю.Н., Шайдулин Н.С., Шарифулин Ш.Ш., и Молоков В.П. из Удинска.
Вот такой была моя малая родина - Херпучинский прииск.
