authors

1427
 

events

194041
Registration Forgot your password?
Memuarist » Members » Lyudmila_Bayandina » Пережитое - 5

Пережитое - 5

06.09.1941
Саратов, Саратовская, Россия

Л. Баяндина-Гизингер. Пережитое. Ч. 4

 

Ч.4. Спасибо дяде Руре

 

Наша семья жила на улице Ленина в большой квартире вместе с семьей известного не только в Саратове профессора медицины, депутата Верховного Совета СССР Сергея Романовича Миротворцева. Он был участником русско-японской войны 1905 года, его имя упоминается в романе Степанова «Порт-Артур».

 

Семья моего папы, молодого инженера-гидромелиоратора и преподавателя математики и инженерных дисциплин в вузе, занимала одну комнату, семья заслуженного хирурга - несколько.

Нас разъединял большой длинный коридор и объединяла большая кухня, с невостребованной русской печкой. Сергея Романовича я звала «дядя Рура», его жену Маргариту Ивановну - «тётя Дида» (она была медсестрой в ту же японскую войну, с которой и приехала в Саратов с Миротворцевым). С ними жили сын Роман и замужняя дочь Кира.

 

Почему наш знаменитый сосед по саратовской квартире Сергей Романович Миротворцев был для меня дядя Рура, я не могу объяснить. Главное не это. Главное, что в нашей большой четырех- или пятикомнатной коммунальной квартире меня все любили, почти все. И разрешали шнырять повсюду: в большой кухне на двух хозяев, где готовили на керосинках и никто не пользовался русской печкой, оставленной предками, в кабинете дяди Руры - даже когда его не было дома.

 

Мама и тётя Дида были домохозяйками и подолгу торчали на кухне. Мама пела что-то про чайку, которая должна была смело улететь к милому с приветом на крыльях.

* Тётя Дида обдирала с вареной курицы кожу с пупырышками и бросала в помойное ведро, а я исходила слюной, видя эту бесхозяйственность, потому что в курице ценила только шкурку…

 

Я считала, что тетя Дида меня не любит, и побаивалась её часто хмурого лица и резкой быстрой речи. Но иногда она угощала меня настоящим лимоном с настоящего дерева в кадушке, что стояла в зале, тогда я забывала про куриную шкурку и, обняв ручками этого тепличного красавца, мчалась к маме.

 

Зал был большой, много окон. Мне тогда все казалось большим, только наша комната с одним окном во двор запомнилась квадратной и компактной. Она была заставлена так, что побегать можно было только в длинном коридоре.

 

Венцом наслаждения был кабинет дяди Руры. Чего стоили только большой тёмный двухтумбовый стол, кожаный диван и кресло, куда можно было забраться с туфлями. Вместо стен были книги, книги. А на столе чего только не было.

А ещё было море счастья, когда раздавались в двери долгожданные три звонка - специально для меня. Это пришел с работы дядя Pypa! Я хватаю специальный веничек и несусь его встречать, чтобы стряхнуть снег с одежды, даже если снега нет. Мы счастливы оба.

 

А ещё у них был патефон, а у нас только радио. Когда к ним приходили гости, они даже танцевали в зале, а я где-нибудь в уголочке млела от тайного желания скорее вырасти и тоже...

Зато у нас были скрипка и мандолина, и папа иногда играл, и звуки музыки волновали… «Музыка - высшее из искусств, в ней и поэзия, и живопись, и танец»,- это много позже скажет мне директор школы художественного воспитания детей.

 

* А однажды наша квартира погрузилась в большую тревогу. Оказалось, что рухнула крыша на крытом рынке, куда ушла мама. Слух облетел город. К хирургу дяде Руре в клинику привозили пострадавших людей, а мама всё не приходила. Тётя Дида звонила в клинику и потом всё сидела у телефона, а я рядышком. Пришёл папа. Было тихо, тикали большие настенные часы. Когда мама, наконец, вернулась, живая и невредимая, все плакали. Потом долго ждали дядю Руру, меня уже прогнали спать. Он в ту ночь не пришёл – всю ночь работал.

 

Последний раз я видела дядю Руру ночью с 6 на 7 сентября 1941 года. Мы сидели на вещах посреди опустевшей комнаты. Были проданы за бесценок папин стол, диван, книжный шкаф, кровать родителей. Мы ждали какую-то машину, чтобы ехать зачем-то на вокзал. Зашли дядя Рура и тетя Дида. Дядя Рура что-то говорил папе и передал ему два белых конверта, сказав, чтобы их вскрыли, когда приедем на место. Все были грустные. Я очень хотела спать, но у меня уже не было кровати. «Хоть бы скорее пришел автобус!», - думала я, не подозревая, что придет «воронок».

 

Конверты вскрыли на «месте». Этим местом оказалась расположенная в живописном уголке деревенька Каменушка Владимирского сельсовета  Легостаевского (ныне Искитимского) района Новосибирской области.

Волга продолжала свое течение в Европе, нас товарный поезд привез в Сибирь.

 

В каждом из конвертов с надписями «Люсе» и «Рите» было по сто рублей.

Спасибо.

 

 

(Газета российских немцев «Sibirische Zeitung plus», 5 и 9/1999)

 

*Из черновика, напечатанного на пишущей машинке, в текст для газеты не вошло – В.Т.

13.03.2023 в 21:36

Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Idea by Nick Gripishin (rus)
Legal information
Terms of Advertising
We are in socials: