authors

1427
 

events

194041
Registration Forgot your password?
Memuarist » Members » Nodar_Khatiashvili » Рига - 2

Рига - 2

15.12.1945
Рига, Латвия, Латвия

С этих пор страх, застрявший во мне с момента выстрела в нашем дворе, покинул меня. Страх не появлялся даже тогда, когда мы, уходя, домой, дрались, а не играли в снежки, с латышами, идущими в школу во вторую смену. Обычно они нападали на нас неожиданно с ожесточением, подогревая свою ненависть криками «русиш цука»; мы обычно оборонялись и отвечали им «Латвия шуцука» но без всякой ненависти и, не понимая смысла своих же выкриков. Я никак не мог понять, почему они на нас так ополчились, ведь мы им ничего плохого не сделали; мы их даже не знали, а они обзывают всех нас русскими свиньями, когда я, например, грузин.

После первого боя снежками я поинтересовался у мамы, какой национальности дети в нашем классе. Вначале она удивилась, почему вдруг меня это интересовало, а когда я ей рассказал про наши бои, она испугалась, но спокойно сказала: «Только круглые невежды думают, что в нашей стране живут только русские, а агрессия от невежества». Получив объяснение, я на долгие годы перестал интересоваться национальностью знакомых, следуя правилу: «Лишь бы человек хорошим был, так как плохие и хорошие есть в любой нации».

После этого разговора, домой после школы, мы – две девочки и я, шли в сопровождении нашей учительницы. Жили мы все на одной улице. Как-то раз учительница остановилась возле афишной тумбы. Перестав рассказывать, уставилась на афишу. Она зачаровано смотрела на большой портрет улыбающегося человека: с черными волосами, черными усиками и такой же черной «бабочкой» на шее. Учительница так долго смотрела на афишу, что кто-то из нас спросил ее: «А кто этот дядя?» Она что-то восторженно начала говорить нам о его голосе – бархатном баритоне, заставив нас каждого прочесть фамилию этого певца – БАД-РИД-ЗЕ, по слогам. Видно ей доставляло удовольствие, как мы коверкали фамилию любимого ею певца.

Она ещё взволновано делилась с нами своей радостью, когда послышались крики и выстрелы. Мы прижались к ней. Она, как наседка, старалась нас укрыть, защитить, спасти. Когда все стихло, она постаралась как можно скорее увести нас от этого места домой, не давая нам рассмотреть причину произошедшего. Но я увидел, что возле грузовой машины, на которой возили пленных на работу, лежал наш боец, возле которого стояли, без головного убор, опустив голову двое солдат, а с кузова машины смотрели несколько оставшихся пленных, тоже без головного убора.

За несколько дней до этого события, у нас дома появились глянцевые журналы с красивыми женщинами и мужчинами, одетыми очень изящно. В первый день эти журналы все пролистывали с восхищением. Вскоре меня, в отличие от моих сестер и брата, эти журналы перестали интересовать, а они, первым долгом придя со школы, брались за них. К ним иногда присоединялась мама. Сестра наперебой советовали маме сшить то или иное платье, а мой брат, завладев одним журналом, и раскрыв его на одной странице, впивался в красавицу в купальнике по имени Каролина. Несмотря на то, что и сестра и даже папа иногда посмеивались над ним, он не стеснялся при всех подолгу смотреть на нее и не разрешал никому переворачивать страницу. Дело кончилось тем, что сестра вырвали ему его красавицу из журнала.

Настал день, когда мама с папой, впервые после войны, шли вместе в оперный театр. День был для нас, детей, особенный, торжественно-волнительный. После обеда мама с папой уединились в своей комнате. Час, который они провели, одеваясь, мы готовы были приравнять к вечности, более того мы боялись, что они опоздают, их могут не пустить… и что тогда? На этот вопрос старшая сестра ответила спокойно: «А ничего не будет! В Севастополе без папы никогда не начинали кино». Мы, конечно, поверили старшей сестре, но от этого напоминания не переставали беспокоиться.

И вот, наконец, вышли наши родители. Мама в вечернем платье, папа в гражданском костюме. Все журнальные красавицы и красавцы померкли перед ними. Мы застыли от восторга, они от радости произведенного впечатления. Перецеловав нас, они ушли в театр.

Вернулись они очень поздно, и как мы не старались их дождаться – не смогли, уснули. Утром не хотелось идти в школу; мама, хотя очень хотела спать, счастливая накормила нас всех завтраком и пообещала, что Датико Георгиевич Бадридзе будет у нас дома и тогда мы сможем сами и послушать его и наглядеться.

Через несколько дней тот человек «с бархатным голосом» обедал у нас дома. Мой брат столько крутился возле стула гостя, что чуть не разбил себе бровь. Бадридзе весь вечер рассказывал всевозможные истории о себе, о своих коллегах, пел, мама аккомпанировала ему. Он допоздна сидел с нашими родителями, но мы с братом вскоре заснули. Засыпал я с чувством гордости, что родители у меня самые красивые, самые хорошие, самые…

В этом городе я впервые был в кинотеатре. Когда мы уселись на свои места, погас свет. Не успел я испугаться, как вспыхнул экран и полилась музыка. От восторга у меня перехватило дыхание. На экране не стояли застывшие навечно, как на портрете, а двигались, говорили, пели настоящие люди, а музыка… Этот фильм – «Большой вальс» с участием Милицы Корьюс в роли примадонны Венской оперы Карлы Доннер с музыкой Штрауса, я запомнил на всю жизнь. В кинотеатре крутили трофейные фильмы, как сейчас помню: «Девушка моей мечты» с Марикой Рокк, «Сестра его дворецкого», фильмы с участием Дины Дурбин. Она всем нам очень нравилась, но для меня Марика Рокк была непревзойденной долгие годы. Ещё запомнил Джонни Вейсмюллера в «Тарзане».

09.03.2023 в 22:44

Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Idea by Nick Gripishin (rus)
Legal information
Terms of Advertising
We are in socials: