5. Домашние животные.
Сразу оговорюсь: эта глава может быть неинтересна тем, кто хорошо знает сельское хозяйство и выращивает домашний скот. Но в нашей стране, где примерно 80% всего населения – городское, многие могут и не знать этих элементарных для любого сельского жителя вещей.
В феврале – марте наша корова телилась. Родители заранее подсчитывали время отёла и несколько ночей подряд не спали – дежурили, чтобы не пропустить момент появления на свет телёнка. Коровы телятся тяжело, возможен даже смертельный исход - как для телёнка, так и для его матери; вот тут-то бывает необходима помощь человека.
Родившегося телёнка родители, завернув в тёплую одежду, заносили в дом, где он обсыхал в тепле. Скоро у его матери появлялось молоко, мама доила корову и начинала выпаивать телёнка материнским коровьим молоком.
Подрастающий телёнок начинал пробовать вставать на ноги, но на скользком деревянном полу копыта разъезжались. Тем не менее, телёнку, в конце концов, удавалось встать на свои шаткие ноги.
Дня через 3 отец надевал на телёнка тёплую попону, сшитую из старой фуфайки, и возвращал его в сарай, к матери.
Весной корову отправляли пастись вместе с остальными взрослыми животными в общий табун, телёнка же два – три месяца в табун не выпускали, содержали дома или же привязывали на верёвку где-нибудь у забора или на полянке, чтобы он мог попастись на зелёной траве. В последнем случае за телёнком был необходим постоянный контроль, чтобы он не стал жертвой бродячих собак или недобрых людей.
Каждое утро коров после дойки и подросший молодняк отправляли на пастьбу в табун, вечером стадо встречали с пастбищ. Коровы торопились домой, чтобы хозяйки их подоили; после дойки коров нередко выпускали в поле ещё немного попастись или угощали животных свежей травой или сытным комбикормом. Для пастьбы всем миром нанимали пастуха и договаривались с ним о ежемесячной оплате. Лошадь пастуху предоставлял совхоз.
Коров крестьянки называли Зорьками, Ночками, бычков – Борьками, Мишками и т. п.
* * *
Овец родители, как и все крестьяне, держали по 5 – 6 штук. Начиная с января, овцы начинали приносить по ягнёнку (нередко – по два). Ягнята были лучше приспособлены к холоду, и домой их не заносили – они неплохо выживали и в стайке.
В мае, с появлением свежей травы, взрослых овец вместе с ягнятами сдавали в отгон – до самой осени. За пастьбу стада овец бралась, как правило, целая семья. Для этого силами совхоза в стороне от посёлка сооружался большой огороженный двор с воротами и для животных устраивался навес от дождя.
Пастухи принимали овец по записи и пасли их до конца сентября. Когда трава высыхала и становилось холодно, в назначенный день хозяева разбирали овец по домам. Чтобы не спутать животных, каждый хозяин клеймил их каким-либо своим, особым способом; проще всего было пробить или прорезать ножом правое или левое ухо, часто к ушам привязывали цветные ленточки.
В разгар лета, в один из выходных дней, устраивалась стрижка овец. Люди приходили в загон, хозяева разыскивали своих овец и состригали с них выросшую шерсть. Шерсть потом промывали и пускали в дело. Часть шерсти продавали на рынке, часть оставляли себе для изготовления пряжи.
Ежемесячная плата за содержание овец была достаточно высокой: ведь пастухи несли полную ответственность за жизнь и здоровье скота на протяжении нескольких (чаще всего пяти) месяцев, причём, в пастьбе участвовала практически вся семья. Тяжёлая это была работа, ответственная.
В некоторые годы овец в длительный отгон не отправляли - не находилось желающих пасти овец на протяжении долгих пяти месяцев. В таком случае, по утрам животных выгоняли из дворов на пастьбу, вечером встречали из табуна и разбирали по дворам.
Овцы, в отличие от коров, по вечерам домой не стремились – им больше нравилось продолжать пастись по ночам, и встреч с хозяевами они избегали.
В таком случае нередко бывало, что и через несколько часов после возвращения табуна с поля вокруг посёлка бродили хозяева в надежде отыскать своих животных и загнать их домой.
Хозяева следили за здоровьем своей животины и при необходимости отводили скот на ветеринарный пункт, где врач или фельдшер за небольшую плату лечили животных.
* * *
Каждая крестьянская семья держала свиней. Некоторые выращивали собственных поросят, но чаще всего покупали уже подросших 3 – 4-х недельных поросят. Уход за свиньями невелик: наварить побольше резаной картошки с комбикормом да покормить два раза в сутки – утром и вечером.
С наступлением морозов свиней кололи – или сам хозяин, или приглашённый специалист. После закола тушу животного палили паяльной лампой и разделывали её. Тут же свежее мясо жарили на сковородках. Ни с чем не сравнится вкус свежего жареного мяса! Уже через 2 – 3 дня мясо заметно теряет свою сочность.
Обычно мясо хранили в недоступном для грызунов месте. Вначале подвешивали его на крюках, затем, чтобы мясо не заветрело, укладывали его в бочки и пересыпали снегом. Нередко выпотрошенную тушу забитого животного отвозили в город на рынок для продажи; для этого необходимо было получить справку от ветеринарного врача о том, что животное ничем не болело и здорово.
Так же с наступлением морозов забивали подросших овец и полутора- двухгодовалых бычков. Часть животных забивали для личного потребления, большая же его часть отвозилась на рынок или сдавалась государству живым весом. Государственные закупочные цены были низкими, зато хозяин освобождался от головной боли, связанной с забоем животного, доставкой его на рынок и распродажей мяса. Так, например, мой отец бычков не колол, считая, что намного проще и спокойнее сдать животное государству живьём. Правда, некоторую сумму денег при этом он, конечно, терял.
* * *
Каждый год в марте начинали нестись гуси. Но для этого необходимо было, конечно, чтобы вначале гусак «потоптал» гусыню. В прихожей комнате на всю ширину стены отец устраивал 5 – 6 гнёзд. По сути, эта была сколоченная из досок широкая лавка, под которой, разделённые перегородками, насиживали свои яйца гусыни.
Число отложенных яиц у разных пород гусей может быть разным; наши гусыни приносили до 5 гусят каждая. Кроме своих гусят, отец покупал в инкубаторе ещё штук 30 дополнительно.
Чтобы птицы чувствовали себя спокойно, вход в клетки завешивали тёмными тряпками. У гусей очень хорошо развит инстинкт высиживания. На протяжении долгих часов они терпеливо сидят на своих яйцах, после чего выбираются из гнёзд (два – три раза в сутки).
Открываешь гусыне двери, и она с громким, радостным гоготом выходит на улицу, где её уже с нетерпением ожидает гусак. Промнётся гусыня, поклюет корм, попьёт водички – и через 15 минут торопится назад, на яйца.
А концу апреля из яиц появляются маленькие, покрытые зелёным пушком, гусята, – с розовыми лапками, с чёрным клювиком. Гусят у гусихи забираем и помещаем в тёплое, безопасное место – на печку, в огороженную (чтобы не свалились на пол) клетку. Здесь их поим водой или молоком и угощаем на первых порах рублёными варёными яйцами, которые гусята с удовольствием клюют.
А в мае, в погожий день, выносим гусят на зелёную травку, где они под присмотром гусих и гусака пасутся в течении нескольких часов. К собственным гусятам вполне можно добавить инкубаторных – гусихи с одинаковым старанием выхаживают и тех, и этих.
Гусята весело воркуют, щиплют травку, а гусихи ревниво поглядывают по сторонам и косятся в небо – не пробегают ли рядом собаки и не кружит ли сверху коршун – любитель маленьких птиц. Гусак с важным видом расхаживает вокруг и свирепо гоняется за проходящими мимо людьми, собаками и гусями из другого стада. Присутствие рядом человека более чем желательно.
Я, начиная с 6-летнего возраста, неизменно являлся гусиным пастухом. Брал с собой школьные учебники и, пока гуси паслись, готовился к урокам, не забывая при этом поглядывать по сторонам, чтобы не проглядеть возможной опасности.
Забавно было наблюдать, как гусихи торжественно знакомят немного подросших гусенят с водой. Гусихи смело забредают в воду (в озеро, например) и своим примером приглашают детёнышей следовать за ними.
Гусята, ни о чём не подозревая, следуют за мамашами, и вдруг, неожиданно для самих себя, начинают активно грести лапками и плыть! Гусыни начинают нырять в воду, гусята следуют их примеру; вот радости-то для всех! Как для гусят, так и для их гордых, счастливых мамаш.
Когда гусыни с гусятами вволю напасутся, направляем их домой. Гусята изо всех сил перебирают лапками, тем не менее, скорость их передвижения невелика и не превышает одного километра в час. Но, если недалеко, можно дойти и пешком – пусть гусята запоминают дорогу домой.
С этого дня гусят у мам уже не забираем – гусыни очень хорошо заботятся о своих малышах. Главное, кормить и взрослых, и малышей и защитить их от собак и других крупных животных. Даже крысы по ночам не рискуют приближаться к гусиному стаду.
По утрам выпускаем гусей пастись, вечером они возвращаются домой; гусята подрастают не по дням, а по часам.
Взрослея, гусята светлеют; нежный зелёный пушок сменяется светлыми перьями. К осени перья становятся чёрно-белыми. А в сентябре-октябре гусей начинает тянуть к перелётам.
И если домашние гуси увидят в небе диких гусей, улетающих на юг, то начинают громко, тревожно кричать и порываться взлететь. Встанут на вершине холма, разбегутся, замашут крыльями – и полетели! Могут пролететь даже несколько километров, после чего тяжело садятся. Хозяевам приходится разыскивать своих гусей-путешественников и перегонять их домой.
Осенью почти всё стадо забивают, оставляя одного гусака и несколько самых крепких, здоровых гусынь.
* * *
О выращивании кур говорить много нет нужды. Специального места для них в сарае, как правило, не предусматривают – куры могут гулять рядом и с коровами, и с овцами. К свиньям их нежелательно пускать (те и сожрать могут), но куры это и сами прекрасно знают.
На ночь куры устраиваются на насестах, где преспокойно спят всю ночь. Несутся куры обычно, где придётся. В сарае для них ставят ящики, устилают их соломой, и кур такое гнездовье вполне устраивает.
Как-то зимой я (лет в 14) принёс домой большой ворох таловых прутьев, из которых сплёл штук 5 – 6 глухих, с небольшим отверстием, закрытых гнёзд. Смастерю одно гнездо - уношу его в сарай, ставлю на лавку и застилаю соломой.
Курам очень понравились эти уютные гнёзда - от них исходил такой чудесный аромат свежих таловых прутьев! Куры встают в очередь, чтобы снестись. Эти гнёзда верой и правдой служили им лет 20 - до тех пор, пока совсем не развалились.
Основа питания кур – пшеница или комбикорм. Летом куры клюют зелёную траву, находят прочую подкормку, а вот зимой без витаминов куры прожить не могут. Им необходимы и речной песок, и костная, и кровяная мука, и, по возможности, другие разнообразные витамины.
Со временем отец перешёл к клеточному содержанию куриного молодняка. Дело в том, что куры, вообще, а молодняк – в особенности, очень блудливы; в частности, разрывают и портят грядки с растениями, что, конечно, нежелательно. Кроме того, молодняка неоправданно много гибнет; из 30 цыплят к осени может остаться 5 – 6, а то и 2 – 3 штуки. Крайне неосторожные это создания.
Таким образом, целое лето у нас цыплята росли в клетке. Днём я следил за тем, чтобы у них всегда были корм и чистая вода. Кроме того, несколько раз в день рвал на огороде траву и мелко рубил её цыплятам на корм. Так они, в целости и сохранности, и вырастали до осени.
Больше никакой живности мы не держали, если не считать кобелька, который, сидя на цепи, охранял двор.
* * *
В далёкие 50-е и в 60-е годы разведение скота для жителей деревень было жизненно необходимо, иначе они просто умерли бы от голода. Зарплата работников совхозов была намного ниже, чем у жителей города. Нередко крестьяне, вырастив какой-то скот, продавали его на городском рынке полностью, не оставив для себя даже куска мяса, поскольку крестьянину и его семье нужны были деньги на покупку одежды и обуви.
В течении 60-х годов материальное положение крестьян заметно улучшилось: заработная плата постепенно росла, росли и рыночные цены на сельхозпродукцию; выращивать её стало не просто выгодно, но даже очень выгодно. В 70-е годовой доход от продажи мяса, молока, яиц, картофеля и прочей продукции мог составить несколько тысяч рублей.
Другое дело, что уход за животными и растениями требовал колоссальных затрат времени и физического труда - вся работа выполнялась вручную. Чем больше скота держал крестьянин, тем больше были затраты труда.
Взять, к примеру, хотя бы питьевую воду. Ежедневно нужно было накачать из колодца десятки ведер, причём, не только и не столько для себя, сколько для скота. Кроме того, холодной колодезной водой скот зимой поить не рекомендуется - животное может простудиться и заболеть. Значит, эту воду необходимо набрать в колодце, занести в дом, а уже на следующий день поить этой водой скот.
Другое ограничение для разведение скота - отсутствие кормов. В советское время их выписывали в совхозе. То есть, сходил к директору, выпросил пару мешков зерна или комбикормов, заплатил и получил на складе. Но что такое - два мешка комбикорма на большое хозяйство?! Слёзы. Значит, через 3 - 4 недели снова идёшь к директору с мольбой.
Понятно, что ты уже не выступишь на собрании с какой-либо критикой начальства, не обвинишь, допустим, зоотехника или другого специалиста в воровстве или в превышении полномочий, а скромно промолчишь и дисциплинированно проголосуешь за любое предложение своего руководства. И в посевную или уборочную будешь работать не 8 часов, как положено по закону, и даже не 12, а все 16 - 18.
И не дай тебе бог хоть раз выйти на работу с похмелья! То есть, выйти ты конечно, можешь, только сделай так, чтобы этого никто не заметил. И старайся не попасться на воровстве.., а если не воровать, останешься без кормов для скота. Куда ни кинь - всюду клин...
Кто-то спросит: а почему нельзя выписать не мешок-другой, а сразу тонну зерна и комбикормов? Да потому что директор совхоза не имеет такого права: корма, которые совхозу поставляет государство, предназначены исключительно для государственного (так называемого "общенародного") скота. Для личных подсобных хозяйств жителей деревни корма не производились и не продавались.
Более того, придя к власти, Н. С. Хрущёв, вообще, взял курс на ликвидацию крестьянских подсобных хозяйств и, в виде исключения, милостиво позволил колхознику иметь одну свинью и одну корову. Телёнка можно было держать лишь до 5-месячного возраста, после чего ты должен либо заколоть его (а сколько килограммов мяса в этакой крохе?!), либо сдать государству. За бесценок, разумеется.
В газетах помещали фотографии счастливых крестьян, которые свой скот не держат, а покупают молоко в специальных ларьках. И если бы Хрущёва в 1964 году не вышибли с его высокого поста, то в 60 - 70 годы в СССР был бы натуральный голод, как в 20 - 40-е.
Слава Создателю, Хрущёва вовремя отправили в отставку и всякие идиотские ограничения для крестьянина отменили. Тем не менее, корма для крестьянина по-прежнему не производились. Также запрещено было крестьянину иметь лошадь, а тяжёлых мотоциклов и грузовых мотороллеров выпускалось крайне мало. Выход: выписывать корма, сколько позволено, остальное воровать у государства. Так и поступали.
... Ох, нелегко доставались сельскому жителю и это мясо, и эти деньги!..
