Лавры и тернии - 1

Лавры и тернии

 Рождение института гельминтологии, — Нас решают «закрыть». — Америка и советский сантонин, — Наука для всего живого, — Каучуконосы и искусственный каучук. — Гетеродера страшнее колорадского жука Письмо из Тарту.

Время летит быстро, и, если ты действительно хочешь создать что-то полезное, нужное людям, не теряй времени — ни одного дня, ни одного часа. Стремись к тому, чтобы каждая минута была наполнена содержанием, использована тобою, не потеряна даром. Живи полной жизнью, целеустремленной, интересной. Дорожи минутой, — она не вернется. Я считаю, что жизнь человека ценна тогда, когда он отдает себя людям и обществу полностью, использует все свои возможности.

Оглядываясь назад, на длинный пройденный путь, вижу, что сам всегда следовал этому принципу и «заражал» им своих учеников. Не могу припомнить, чтобы были в нашей гельминтологической лаборатории равнодушные люди или такие, кто трудился бы вполсилы. Все наши сотрудники были целиком поглощены своей работой, любили ее преданно и самозабвенно. Каждый понимал, какие огромные задачи — и теоретические, и практические — стояли перед нами, и мы с увлечением, доходящим до фанатизма, трудились над их решением.

Рамки лаборатории были нам уже тесны, они суживали масштабы нашей работы, сдерживали развитие гельминтологии в нашей стране. Мне было ясно, что все созданные у нас гельминтологические ячейки нуждались в определенном общем и едином научном руководстве.

Со времени нашего десятилетнего юбилея, на котором начальник Главного ветеринарного управления Наркомзема А. В. Недачин объявил, что будет организован гельминтологический институт, прошел довольно длительный срок. Наконец, 16 ноября 1929 года, на коллегии Наркомзема РСФСР состоялось постановление о преобразовании нашего гельминтологического отдела в гельминтологический институт в составе того же Государственного института экспериментальной ветеринарии.

Наконец-то состоялось необходимое решение. Мы ликовали… Но ликовали преждевременно. Я узнал, что президиум Академии сельскохозяйственных наук собирается утвердить иное решение, а именно: преобразовать наш отдел в центральную гельминтологическую станцию.

Потянулись тяжелые дни. Я неоднократно бывал в Академии, говорил, доказывал, спорил. Мне упорно твердили одно и то же: есть определенная схема организации единиц и нет никаких оснований ломать эту схему.

Ничего не добившись в академии, я бросился в Ветупр. Там я нашел полную поддержку, и теперь Ветупр совместно с ГИЭВ стали доказывать в Академии нецелесообразность превращения отдела в центральную станцию. И все-таки решение состоялось. В лаборатории царило уныние.

Я не смирился и решил бороться до победного конца. Не теряя времени, направил докладную записку начальнику Ветеринарного управления Наркомзема уже не РСФСР, а СССР. В ней я просил поставить перед Наркомземом СССР вопрос о пересмотре постановления и о преобразовании гельминтологического отдела в гельминтологический институт в составе ГИЭВ.

В своей записке я доказывал, что название каждого научного учреждения должно находиться в строгом соответствии с объемом и содержанием задач, которые оно решает. Станциями, писал я, называются такие научно-прикладные или просто практические учреждения, которые решают задачи частного, сравнительно узкого порядка. Таковы станции метеорологические, сейсмические, станции малярийные и многие другие. Если к некоторым из них присоединяется слово «центральная», то оно является коэффициентом количественного, а не качественного порядка, указывая лишь на объем, а не на содержание работы. Ветеринария располагает сравнительно густой сетью мясоконтрольных станций, а в последнее время стали действовать и гельминтологические (трихиноскопические) станции.

Я доказывал, что согласиться с реорганизацией в станцию гельминтологического отдела нельзя, так как гельминтология — наука комплексная и по своему содержанию, и по методике, и по сферам практического приложения. Она, с одной стороны, является наукой чисто биологической, так как изучает весь огромный мир паразитических червей, исчисляемый десятками тысяч видов, с точки зрения анатомии, биологии, систематики, географии, экологии и токсикологии. С другой стороны, как ветеринарная наука, гельминтология изучает весь комплекс тех моментов, из которых слагается картина инвазионного заболевания: сюда входит изучение симптоматологии, методов диагностики, терапии, профилактики, а равно учета тех биологических и социально-экономических факторов, от которых зависит распространение тех или иных глистных инвазий. Отсюда ясно, что гельминтология, являясь комплексом разнообразных дисциплин, пользуется самой разнообразной методикой. В связи с массовым и многообразным очервлением животных гельминтологии приходится обслуживать все разделы сельскохозяйственного животноводства, промыслового звероводства и рыбоводства. Так, гельминтология имеет много точек приложения в коневодстве, овцеводстве, свиноводстве, верблюдоводстве, собаководстве, птицеводстве; с каждым годом усиливается роль гельминтологии в обслуживании питомников пушных зверей, зоопарков, растет ее значение в деле промыслового рыбоводства. При гельминтологическом отделе существовали (и готовились к открытию) шесть лабораторий и центральный гельминтологический музей — хранилище огромной ценности, где собрано свыше 40 тысяч препаратов.

Я писал о том, что в момент, когда наше хозяйственное строительство идет колоссальными темпами, когда перед ветеринарией стоят задачи огромной важности, когда все научные силы страны объединялись для участия в грандиозной исследовательской работе, нельзя найти серьезные мотивы для того, чтобы тормозить развертывание единственного на весь Союз гельминтологического института. При массовом гельминтологическом неблагополучии во всех отраслях сельскохозяйственного животноводства и промыслового звероводства один на весь Союз гельминтологический институт не может считаться предметом роскоши.

Однако дело затягивалось. Мои хлопоты пока дали только одно: отдел не преобразовали в центральную станцию, но об институте в Академии сельскохозяйственных наук и слышать не хотели. Я ни на один день не оставлял беготню по всяким инстанциям, твердо решив добиться организации гельминтологического института.