…Уже в 1924 году ставился вопрос о наличии в нашей стране анкилостомоза. Об этом писал один из работников санэпидемиологического отдела Народного комиссариата здравоохранения доктор И. Добрейцер в журнале «Профилактическая медицина», об этом же говорил и я, указывая на необходимость выяснения анкилостомоза у горнорабочих Донецкого каменноугольного бассейна.
Анкилостомоз — тяжелое заболевание, вызываемое гельминтом-кровососом — анкилостомой. Личинки этих червей особо хорошо себя чувствуют в сырых недрах шахт. Здесь они нападают на человека, легко проникая через кожу в кровеносную систему. У человека, заболевшего анкилостомозом, развивается острое малокровие.
Во многих районах земного шара, где есть каменноугольные шахты, среди горнорабочих распространен анкилостомоз. На борьбу с этим злом мобилизованы санитарные организации тех государств, где зарегистрировано это тяжелое заболевание.
27 февраля 1925 года на специальном совещании в Наркомздраве УССР в Харькове (он был тогда столицей Украины) я сделал доклад о необходимости организовать гельминтологическую экспедицию в Донбасс: были причины подозревать, что там есть анкилостомоз. Вопрос об экспедиции был решен положительно, и проект одобрен.
Вернувшись в Москву, я тут же поднял вопрос в Народном комиссариате здравоохранения РСФСР о необходимости одновременно с обследованием горнорабочих Украины обследовать также и горнорабочих Шахтинского района. Идея эта встретила в Наркомздраве полное сочувствие, и 31 мая 1925 года, в период работы в Москве IX Всероссийского съезда бактериологов, эпидемиологов и санитарных врачей, была создана «Комиссия по организации экспедиции для исследования и борьбы с анкилостомозом в Донбассе и Шахтинском районе».
Итак, вопрос об экспедиции был решен. Начальником экспедиции был назначен я, одновременно я должен был руководить деятельностью шахтинского отряда; луганский и артемовский отряды возглавляли Р. Шульц и П. Сербинов.
Мы должны были провести массовое гельминтофаунистическое обследование шахтеров Донбасса. Необходимо было ознакомить местных врачей с ролью паразитических червей в патологии, с принципами современной диагностики, профилактики и лечении гельминтозов. Перед нами стояла задача подготовить врачей местных поликлиник в такой мере, чтобы они после отъезда экспедиции могли самостоятельно продолжать работу и по выявлению глистных болезней, и по борьбе с ними. И наконец, мы должны были провести санитарно-просветительную работу по вопросам гельминтологии среди широких масс.
Таким образом, 25-я союзная гельминтологическая экспедиция впервые в истории России приступила к массовому изучению гельминтофауны определенной категории населения в определенном географическом районе. Ни в СССР, ни тем более в царской России никогда не производилось массовых обследований, опыта в этой работе не было никакого. И мы сознавали, что если рабочие недоброжелательно встретят экспедицию и встанут в оппозицию к ее мероприятиям, то заранее можно сказать, что экспедиция не выполнит поставленных перед ней задач. Готовясь к экспедиции, мы ознакомились с большим количеством литературы, рассказывающей о Донбассе.
В царской России шахтер в 35–40 лет был уже больным человеком, инвалидом, страдающим тяжелой одышкой, ревматизмом и изнуряющим кашлем. Еще бы! Забойщики работали по 12 часов в сутки. В полутьме вручную удар за ударом отбивал шахтер киркой крепкий пласт угля. В воздухе плотной пеленой висела едкая пыль.
В царской России на шахтах было огромное количество травм и несчастных случаев. Статистика показывает, что только за один год (1904) в горной промышленности в среднем приходилось на 1000 человек 309 несчастных случаев. Имелись, правда, еще две страны, где количество несчастных случаев в горной промышленности было даже больше, чем в старой царской России. И этими странами были не отсталые, нищие государства, а такие, как… США и Япония.
В отчете горных инспекций горнопромышленных районов Англии за 1914 год приводились такие данные: в США на 10000 работавших погибло 37,4 человека, в Японии — 29,2, в России — 26,1. В остальных странах процент несчастных случаев в горной промышленности был намного ниже. Большинство несчастных случаев в горной промышленности царской России происходило по вине хозяев из-за отсталой, несовершенной техники и почти полного отсутствия охраны труда.
История и материалы о тех районах, в которых должна была работать наша экспедиция, нас, конечно, особо интересовали. Постоянная угроза смерти и несчастных случаев укоренила у шахтеров слепую веру в судьбу. У них бытовала поговорка: «Кому суждено потонуть, того не повесят», или еще так говорили: «Кривая вывезет, а не вывезет — значит, судьба». Вера в различные приметы, слепое суеверие держались очень крепко, и вполне понятны были опасения, что это может помешать работе экспедиции.
Чтобы создалось полное представление о Донбассе того периода, приведу один документ, относящийся к 1921 году.
В «Докладе ЦПК [1] о каменноугольной промышленности Донецкого бассейна 1-го полугодия 1921 года» говорилось: «Кадиевка. В алмазном районе критическое положение с продовольствием. Рудники не работают». «Горловка… В Ека-териновском кусте полное отсутствие хлеба. В связи с этим добыча падает». «Бахмут… Сегодня пятые сутки рабочие не получают хлеба. Работы по добыче не производятся. Поддерживается только водоотлив, но и для водоотлива запасы хлеба иссякают. Остаток — на одни сутки». Есть здесь и такие сообщения: «Продовольственное положение остается катастрофическим… Масса зарегистрированных случаев смерти от истощения…»
И все же Донбасс давал Родине уголь. Составители доклада не могли не написать о мужестве донецких шахтеров, и мы читаем: «Каким мужеством, какой энергией должны обладать все те забойщики, саночники, подрывники и т. д., все горнорабочие вообще, которые, несмотря на голод, истощение, не уходят с шахты, а работают почти исключительно из чувства долга, дабы сохранить свою рабоче-крестьянскую республику». Так характеризовало работу шахтеров Донбасса в 1921 году в своем докладе Центральное правление каменноугольной промышленности. К 1925 году положение, конечно, улучшилось. Но все-таки оно оставалось достаточно сложным и не раз заставляло задуматься: а как нас, с нашей наукой, на первый взгляд, не столь уж близкой насущным задачам дня, встретят шахтеры? Организуя работу экспедиции, мы рассчитывали на активное содействие самих рабочих. Мы решили развернуть широкую просветительную работу, рассказать и объяснить шахтерам цели и задачи нашей экспедиции.
Свободное копирование
