За то время, что мы добирались до места, погода успела смениться трижды: когда отъезжали, было облачно, потом выглянуло солнце и затопило все вокруг, а перед самой горой прошел настоящий ливень.
Еще одна остановка была в Савватиевой Пустыни, где
ПО ПРЕДАНИЮ
в 1429-м году поселились на пустынном тогда острове иноки (а ныне святые) Савватий и Герман. Савватий был послушником Кирилло-Белозерского монастыря, причем был, видимо, умен и ловок, поэтому братия за какие-то подвиги стала носить его чуть ли не на руках. Этого ему совсем не хотелось (может, боялся, что уронят) и, прослышав от странников о том, что где-то на самом краю света есть безлюдный остров, он ушел из монастыря и решил там обосноваться. Где-то он познакомился с Германом, который был причетником в какой-то часовне, и подбил того ехать с ним. Вот на этом самом месте они заложили деревянную церковь. но в 1432--м году Герман не выдержал такого анахоретства, взвыл волком и уехал обратно. Через два года за ним последовал и Савватий. Он нашел друга-ренегата все в той же часовне, они выяснили отношения, после чего Савватий прожил
там до окончания своих дней. А их оставалось немного, в 1435-м году он умер. Зато на часовню Германа набрел другой странствующий рыцарь, некий Зосима. Наслушавшись от Германа всяких небылиц о праведной жизни Савватия и о его задумках, он загорелся, объявил себя учеником и продолжателем дела Савватия, махнул на Соловки и уже в 1436-м году поставил на том же месте первую деревянную церковь Преображения, тем самым положив начало Соловецкой святой обители. Потом на этом месте была построена каменная.
Ныне Савватий и Зосима всегда на иконах изображаются вместе, хотя друг друга никогда в глаза не видели.
Пока мы все это слушали и рассматривали развалины церкви, Славка попрежнему добывал шишки. На этот раз ему повезло: на одном из деревьев он обнаружил несколько чудом уцелевших шишек. С нескольких попыток удалось сбить их с веток. Надо ли говорить, как он обрадовался. Измазанный смолой и засыпанный хвоей, застрявшей в бороде и за шиворотом, он демонстрировал изумленным пассажирам обоих автобусов свои трофеи. Многие, наверное, пожалели о том, что слушали эти древние поверья, а не занялись шишечным промыслом.
Наконец, с шутками и тряской, сопровождаемой на каждом ухабе дружным женским визгом, мы добрались до места назначения и остановились у подножья горы. Высота ее всего сто метров, но тем не менее это самое высокое место на острове. На самой вершине в 1860-м году все те же монахи построили двухэтажный Секиро-Вознесенский скит. , а еще через семь лет на его колокольне был построен маяк высотой 410 футов. С тех пор и поныне он светит заблудившимся кораблям и считается самым сильным маяком на Белом море.
А с вершины горы открылся изумительный вид на все стороны – на саму Савватиеву Пустынь, на Фефёлово озеро и еще дальше, на Белое море. Стоять бы здесь и пялиться широко раскрытыми глазами на всю эту красоту, размышляя о бренности всего земного, но еще у предгорья висел предостерегающий транспарант, надпись которого гласила о том, что пребывание на площадке Секирной Горы свыше тридцати минут запрещается как частным лицам, так и целым коллективам.
Тем временем Зина рассказала нам
ПРЕДАНИЕ О СЕКИРНОЙ ГОРЕ.
В те стародавние времена, когда на острове высадились Савватий и Герман, никто не жил там постоянно «разве птиц и зверей», только иногда обретались рыбаки. Они издревле считали эти места своими рыболовецкими угодьями и были крайне недовольны, обнаружив в одном из самых живописных мест новых жильцов, и еще вдвойне, узнав, что те непрочь остаться здесь навсегда. Всеми доступными им средствами рыбаки стали препятствовать колонизации острова: оскорбляли иноков, провоцировали на всяческие богоотступничества. Наконец, пытались просто прогнать. Особенно усердствовали в этом жены рыбаков, хитрющие и злобные бестии. От них не стало будущим святым никакого житья. Тщетно молили они небо об избавлении от этой напасти.
И вот однажды их молитвы дошли до Всевышнего: в дыму и пламени явились на землю два трепетных ангела с ликами огненных юношей. Посланцы неба схватили коварных рыбацких жен и на вершине самой высокой горы устроили над ними экзекуцию, отхлестав рыбачек по филейным частям. И при этом промолвил якобы один из ангелов: Место сие и паче сам остров освящены Господом нашим Иисусом Христом, и да не смеет появляться здесь ни одна женская душа ныне и присно и во веки веков. Аминь! Сказавши так, они вспорхнули и полетели обратно все в тех же клубах дыма и пыли.
Обо всем этом Герману рассказала одна из наказанных, вопли которой услышал в ночи сей причетник, когда она стремглав бежала с горы после учиненной над ней расправы. При этом она всхлипывала и потирала ушибленное место. И обязались прозревшие грешницы больше не предъявлять иска миссионерам и, собрав свои шмотки, в тот же день покинули остров и наказали всему женскому роду за семь верст обходить его, если шторм и другие причины заставят кого-то оказаться вблизи Соловков. С тех пор все женщины свято блюдут наставление Господне, пребывая в таинственном страхе. А место наказания так и зовется Секирной Горой»
.
На вершину горы от Фефёлова озера ведет деревянная лестница в 365 ступенек. Происхождение ее очень любопытно и мы приводим дошедшие до нас сведения с некоторыми купюрами:
БАЛЛАДА О РАСКРЫВШЕМСЯ ОБМАНЕ
Где-то в более поздние времена, чем те, о которых только что повествовалось, в период расцвета Секиро-Вознесенского скита, братия которого процветала и благоденствовала, в этот дружный сугубо мужской коллектив каким-то образом пробрались две представительницы враждебного пола, презрев тем самым указ свыше. Неизвестно, как им удалось это осуществить, но так оно и было.
И вот эти искусительницы под мужской личиной стали жить среди послушников и прочих иеромонахов, ничем не обнаруживая себя в истинном естестве.
Неизвестно, долго ли длился этот обман, но в один непрекрасный день братия все же доискалась до сути (неизвестно, впрочем, как им это удалось). «Лжемонахов» схватили, учинили над ними общественный суд и приговорили к выселению с острова в двадцать четыре часа с конфискацией имущества и последующим поражением в правах сроком на пять лет. Согласитесь, что мера по тем временам довольно либеральная, ведь примерно за такие же грехи с Жанной д-Арк обошлись более сурово.
Но послушницы-ослушницы пали на колени и стали молить синклит о пощаде, об отмене приговора, упирая на то, что они-де уже много лет живут здесь, до тонкости знают весь устав монашеской артели. Умеют не хуже иноков справлять все требы, и если бы не случай, никто бы не узрел в них то, чем они были на самом деле. Задумались монахи и решили устроить испытание. И тогда кому-то в голову пришла такая мысль: построить с берега озера лестницу, которая вела бы на самую вершину, и должна эта лестница состоять из 365-ти ступенек, по числу дней в году. А испытуемым предлагалось пройти по ней вверх, неся в каждой руке по ведру воды из озера. И если при этом ни одна капля не прольется, то женщины таким образом докажут свою лояльность в каждый день года. А прольется хоть капля, то пусть пеняют на себя.
На том и порешили. Быстро построили лестницу, и вот две нарушительницы потащили по ней ведра с водой. Сначала все шло гладко и они, наверное, в душе ликовали, но где-то перед самой вершиной дрогнула женская рука и пролилась вода из ведер. И как они потом ни упрашивали старцев взять их на поруки, те были неумолимы. Женщин с позором выставили с острова, а весь монашеский штат, говорят, прошел после этого случая переосвидетельствование.
Вот какие курьезы случались на Соловках в те небиблейские времена.
Мы постояли еще немного, и когда смотритель маяка стал встревоженно выглядывать из дверей и посматривать на часы, потихоньку пошли вниз к нашим автобусам Надолго запомним мы Секирную Гору, а также все, что увидели с ее вершины и услышали от Зины .
Обратно доехали без всяких приключений. Я еще успел присочинить по акростиху на каждого из членов отряда. Один из них даже рискну привести:
Сказала вещая старуха
Тебе, что близок вечный сон.
А ты лишь улыбался сухо,
Нимало этим не смущён
И с этой заветью жестокой,
С завидной твердостью в груди
Легко отдался воле рока:
А, будь что будет! Поглядим!
Вещуньи могут ошибаться:
Мир, что безбрежный океан.
И скоро кто-то, может статься,
Расплатится за тот обман.
Ох, часто приходилось слушать
Шептанье вот таких Кассандр,
Но мы живем – чего же лучше!
И неподвластны небесам.
Чернеет небо на востоке,
Еще на западе темно,
Над нами ж солнце так высОко,
Костьми нам пасть не суждено.
Осечка, господа пророки!
Темнело, и морские дали закатывались вечерним туманом. Ребята из Питера, которым завтра уезжать, заволновались в предчувствии плохой погоды. «Лермонтов» за ними просто-напросто не придет.
По возвращении мы тепло и благодарно распрощались с Зиной, она опять одарила нас улыбкой и даже помахала вслед платком. Славка и Митрич сразу побежали в баню, поскольку сегодня там мужской банный день. Я не пошел из принципиальных соображений, а проще сказать заныл зуб и я заторопился добраться до нашей аптечки и принять анальгин. Но мы с девчонками все же еще зашли в магазин и закупили кое-что к завтрашнему грустно-торжественному вечеру.
Уже когда были на нашей лесной дороге, где-то между вторым и третьим мостиками, откуда-то стала быстро заходить туча. Мы прибавили шагу, но и она не отставала, и где-то у Питьевого озера эта стерва догнала нас. Едва успели добежать до лодочной станции и укрыться под ее навесом. Мальчик, попросивший спички, предложил зайти внутрь, прельщал топившейся печкой, но нам было интереснее наблюдать жуткую красоту разверзшейся грозы, бушевавшей вокруг. Разноцветные молнии порхали во все стороны, дождь хлестал по озеру больно и сплошь. Видно, у Ильи Пророка было в этот вечер плохое настроение – может быть, потому, что это последняя летняя гроза в 1989-м году и теперь ему предстояло отдыхать до следующего лета. Однако, минут через двадцать его пыл ослаб и мы благополучно добрались до лагеря, который покинули еще утром. Ничего здесь за это время не случилось, да и что могло случиться, если Дракошка оставался сторожем.
Вскоре вернулись ребята, распаренные и благоухающие. Мне в порядке компенсации притащили бутылку местного пива Славка принялся рассказывать, как удивил в парилке всех местных стариков, забравшись на самую верхнюю полку. Знай наших, московских!
Все мы были рады тому, что свалили с себя Секирную Гору. Вначале, если помните, мы хотели идти туда пешком, потом немного обсуждался водный вариант, но в результате предпочли третий, автогужевой.
Поистине, что ни делается, все к лучшему!
Свободное копирование
