Так как рукопись сразу после написания не была переплетена и ее части и отдельные тетради сохранялись в разрозненном виде, некоторые листы и тетради со временем были утеряны, и когда о "Временнике" вспомнили, рукопись пришлось вновь восполнять и редактировать. Переписчик с почерком 2 восстановил и вставил в надлежащие места текста недостающие листы и тетради, и рукопись была переплетена. Выше было указано, что эта работа была проведена в 50—60-е годы XVII в., т. е. лет через 30—40 после написания рукописи. Этэ подтверждается следующей исторической справкой: известно, что в царствование царя Алексея Михайловича интересовались историческими трудами Ивана Тимофеева, так как их предполагалось использовать при работе над продолжением "Степенной книги". Дьяк "Записного приказа" Тимофей Кудрявцев, которому было поручено царем составить продолжение "Степенной книги", пишет:
"Гость Матвей Васильев сказывал мне про дьяка Ивана Тимофеева: был де он книгочтец и временных книг писец, а жаловал де его за то боярин князь Иван Михайлович Воротынский, а потому Ивановых книг или списка с тех книг у стольника у князя Ивана Алексеевича Воротынского (внука Ивана Михайловича, — О. Д.) чаят. Да купчина Герасим Дьяков про летописные книги того же дьяка Ивана Тимофеева сказывал мне: чаят де Ивановы летописные книги остались после боярина князя Алексея Михайловича Львова в дому его".28
Таким образом, труд Тимофеева специально разыскивали с тем, чтобы использовать его в исторических сочинениях, задуманных правительством. Естественно предположить, что именно в это время рукопись была найдена и приведена в порядок. Сообщение дьяка Кудрявцева указывает, между прочим, и на другой факт, а именно на то, что труд Тимофеева переписывался и было несколько его списков, причем они хранились у разных лиц (князья Воротынские, князья Львовы). Это объясняет нам, каким образом мог быть восстановлен писцом с почерком 2 текст утерянных листов и тетрадей; одним из таких списков, более исправным, пользовался и первый редактор рукописи, внося вставки в текст и делая приписки на полях.
Анализ рукописи помогает нам при работе над содержанием произведения Тимофеева. Изучая ее, мы ясно видим отрывки, из которых составлялся "Временник", и можем более или менее точно определить их взаимосвязь и последовательность. Мы видим также, что по рукописи дважды прошлась рука редактора, поэтому многое в ней является результатом не авторской, а редакторской работы. Таковы заглавия отдельных частей, которые носит случайный характер и не всегда соответствуют содержанию следующих за ними страниц; такова нумерация глав, принадлежащая первому редактору рукописи, местами нарушающая первоначальное соотношение частей "Временника" и, видимо, не вполне соответствующая замыслу автора. Все эти наблюдения значительно уясняют для нас содержание памятника.
В тексте рукописи немало ошибок и описок.29 Орфография не выдержана, употребление "Ъ" случайно, "Ь" в большинстве случаев не ставится, — смягченный звук изображается буквой, написанной над строкой; еще чаще вместо него ставится над строкой же "паерок". Смягчение согласных обычно не соответствует современному правописанию и произношению ("неповиньное", "перьстом", "коньца" и т. п.). При печатании текста ошибки, описки и явно искажающие смысл слова исправлялись: "Ъ" везде заменен Е, "I" — И; надстрочные буквы внесены в строку и там, где в современном правописании требуется "Ь", — смягчены. То же сделано и в том случае, когда над буквой стоит соответствующий "Ь" современного правописания "паерок". В некоторых случаях выносная согласная буква дается в сопровождении соответствующей гласной ("предиреченный", "отечество"), так как эти слова в таком написании встречаются в рукописи. Некоторые слова и предложения прочтены по сравнению с изданием С. Ф. Платонова по-новому, например, на л. 4 об., строка 9-я сверху, у Платонова — "бранную", следует читать — "брадную"; л. 275, 6-я строка сверху, у Платонова — "благонареченный", на самом деле — "богонареченный"; л. 283 об., строка 2-я сверху, у Платонова — "и роду убийственно", следует читать — "ироду убийстве но".
Глава, считавшаяся "введением", отнесена нами ниже, в часть [V] "Временника", где говорится о времени царя Василия Шуйского и где она более у места: своим рассказом о том, как, подобно древнему Адаму, русские цари, а потом и все русские люди, потеряли "благочестие" и начали "превращать древние обычаи", она дополняет повествование о царе-неудачнике и в то же время подводит итог всему сказанному выше, в первых четырех главах "Временника".
Надстрочные цифры в тексте и переводе памятника — ссылки на комментарий географический и исторический. Буквы алфавита в тексте являются ссылками на соответствующие примечания.
Сложность и запутанность синтаксических отношений в речи Тимофеева, обилие в ней намеков и сознательно зашифрованных выражений делают необходимыми при переводе на современный язык значительные отступления от самой конструкции авторской речи. Во многих случаях не поддаются точному переводу и изобретенные Тимофеевым сложные слова. Главная задача перевода — помочь читателю следить за ходом рассуждений автора, сохранить смену тональностей в его изложении и своеобразие его периодической речи, насколько оно не противоречит нормам современного русского литературного языка.
Свободное копирование
