Гл. 16. Мои родственники
На фотографии: Андрей Иванович и Пелагея Михайловна Жегловы
на даче в поселке Лосево, Приозерский р-он, Ленинградская область
***
ПРОДОЛЖАЕТ РАССКАЗЫВАТЬ АННА АНДРЕЕВНА
Мой отец, Андрей Иванович Жеглов (1902–1986), женился на моей матери, односельчанке Пелагее Михайловне Бодуновой (1906–1994). Родом они из Тверской (Калининской) области, Бежецкого района. Они жили в собственном доме и вели одно хозяйство с родителями. У них было четверо детей: старшая дочь Александра, я – Анна, сыновья Николай и Виктор.
Мой дедушка, Жеглов Иван Петрович (1878–1943) и бабушка, Анастасия Ивановна (1881–1972) имели свой хутор, 19 десятин земли (примерно 19 гектаров), выкупленных еще моим прапрадедом по отцу в 1861 году, 3 дома, смоляной завод, ригу, коров, лошадей. Их дети – Андрей (мой отец) и Татьяна. Взрослые очень хорошо знали сельское хозяйство, летом все вместе занимались им. Бабушка Анастасия рассказывала, что в 20-е годы к ним заходил человек из сельсовета, вырывал куст выросшей ржи, клал его на плечо и говорил: «Какое хорошее жито растет у тебя, Анастасия». В зимний период мужчины семьи постоянно уезжали в город (Санкт-Петербург – Петроград – Ленинград) работать.
Семья жила дружно и счастливо. У деда был граммофон, а главным сокровищем – коллекция пластинок, в том числе Веры Холодной и Александра Вертинского, которые в то время были запрещены. Дедушка любил слушать музыку, знал певцов, умел и любил играть на аккордеоне. Бабушка Анастасия была веселой, знала много песен и очень хорошо пела. Она была плясуньей.
Дед Иван был грамотным и умным человеком, очень любил собирать видовые открытки. У него было много коллекционных альбомов.
***
В 1932 году, в пору коллективизации, все хозяйство продали за бесценок колхозу, и семьи переехали жить в Ленинград. Дедушка, бабушка, отец и мама хорошо знали этот город. Мы с родителями стали жить в деревянном доме на Кондратьевском проспекте у кинотеатра «Гигант». Дед Иван и его жена Анастасия тогда работали в совхозе «Пискаревский». Мой отец Андрей окончил двухгодичную школу агрономов и трудился в совхозе «Ручьи».
Дедушка Иван очень любил внуков, и мы его очень любили. Еще до войны он часто возил нас с сестрой Александрой в пригороды Ленинграда. Мы ездили на поезде в Петергоф, Стрельну, Павловск, Гатчину, Ораниенбаум. Гуляли по паркам и посещали дворцы, и дед, который интересовался архитектурой, рассказывал нам, кто их построил, кто в них жил. Водил нас в детские театры в Ленинграде.
Перед тем как выехать на очередную прогулку, он вел нас в магазины и наряжал: покупал новые платья, обувь, ленты. Ему нравилось, что мы выглядели красивыми и нарядными, и он баловал нас. У нас с сестрой и у мамы были золотые сережки и крестики. А также дед покупал нам книги. Запомнилась и покупка новых кроватей.
!!! Во время блокады нас могли эвакуировать со школой, но дед Иван Петрович ни за что не разрешил это сделать, сказал, что ехать нам некуда, что будет, то будет, и все наши родственники остались в Ленинграде. Конечно, никто не мог предположить, что такое блокада.
***
Семья Бодуновых: дедушка Михаил и бабушка Евдокия. До 1932 года Михаил Бодунов занимался торговлей (его родной брат был из купцов). После коллективизации вся их семья переехала жить в Ленинград. Их дети: моя мама Пелагея, дочь Анастасия, сын Василий и младшая дочь Мария. Хочу вспомнить и о них.
Дети были симпатичными, статными. Марии было 25 лет, когда началась война. Она была очень красивой, цветущей, стройной девушкой, любила ходить на танцы. Закончила профессиональное училище. В 1941 году, сразу после начала войны, она была отправлена от завода на оборонные рубежи рыть окопы под Гатчиной. В тот период немецкие войска очень активно наступали. Много людей, около ста человек, в том числе и Мария, оказались в окружении немецких войск. Пробраться в Ленинград они уже не смогли. Фашисты согнали их в большой ангар, держали под замком много дней без воды, морили голодом. При перемещении немцев к подступам Ленинграда фашисты подожгли этот ангар, началась паника, люди пытались освободиться, руками рыли землю под стенами ангара. Некоторым удалось вырваться и убежать, спаслась и Мария. Она вернулась домой в Ленинград, состарившаяся, вся седая, изголодавшаяся, больная. Мария умерла в блокаду, в 1943 году, от скоротечной чахотки.
Василий долгие годы работал на заводе имени Козицкого. Во время войны он был эвакуирован с заводом в Свердловск, откуда его взяли в армию. Он вернулся после окончания войны на свой завод, работал начальником цеха.
У Анастасии муж был военным. Они жили в Калинине (город Тверь). Во время войны муж погиб, а она с дочерью Анной переехала в Ленинград, где получила жилье как жена погибшего фронтовика.
Мои дедушки Иван Жеглов и Михаил Бодунов умерли во время блокады в 1943 году в Ленинграде. Им было по 65 лет.
***
В 1945 году после окончания училища у меня был месяц отпуска. Мама отправила меня к бабушке Евдокии в деревню Коровкино Калининской области, где она жила с 1943 года после эвакуации из Ленинграда. Ее дочь Анастасия решила показать мне мою «малую Родину», где я родилась, – «Хутор 25 октября» Бежецкого района – как записано у меня в паспорте. Тетя показывала и рассказывала мне о Хуторе, где жили все наши родственники до 1932 года, а меня увезли в возрасте пяти лет. Мы увидели заросшую кустарником и крапивой огромную заброшенную территорию без построек. Ничего не осталось…
***
После войны мой брат Виктор окончил школу, радиотехнический техникум и ушел служить в армию на три года. По возвращении поступил в Ленинградский Оптико-механический институт и закончил его. Постоянно на летний период уезжал в стройотряды. Там он познакомился с Еленой Константиновной Чернаковой, которая тоже училась в ЛИТМО, и они поженились. У них родились двое детей, Алексей и Полина. Виктор Андреевич Жеглов был незаурядным человеком, лидером, организатором, пользовался уважением и авторитетом. Поддерживал и помогал многим людям.
К сожалению, Виктор Андреевич Жеглов очень рано умер (1941 – 1983). Ему было 42 года.
Свободное копирование
