Попытка к бегству - 4

     4

      Готовая, прошедшая полный цикл обработки пластина по виду напоминает круглую тонкую, в доли миллиметра, вафлю. Супостаты так и называют её: “wafer” – в своей технической литературе. Одинаковые прямоугольнички микросхем, некоторые из которых испачканы краской, разделены на пластине, как грядки на огороде, узенькими дорожками. На следующем этапе по этим дорожкам пластина будет разрезана на составляющие её чипы.

      Вот до этого момента всё в производстве было мне ясно и понятно. Но чисто механические и, как мне казалось, рутинные операции разрезания пластин на отдельные чипы, равно как и их последующая судьба, в прошлой, александровской жизни интересовали меня очень мало, а точнее – вовсе не интересовали. И зря, потому что именно из-за этого звена производственной цепочки лихорадило весь завод, именно в этот прорыв меня решил бросить ужасно добрый и безмерно щедрый директор Виктор Степанович Никулин.

      Дело ещё и в том, что зондовый контроль в принципе не способен выявить весь брак. Он ведь проводится при комнатной температуре, нормальном давлении и облегчённой электрической нагрузке. По другому, поверьте специалисту на слово, не получится. Но ведь готовая микросхема должна выдерживать именно полную нагрузку, включая перепады температуры и давления, удары и вибрации – и много всего того, что учёные военные дяди понапридумывали в далеко не глупых головах и отразили в увесистых талмудах своих технических условий. Далее, сам процесс резки и ломки пластины на отдельные чипы вносит дефекты. Добро, если чип раскололся пополам – ну и пёс с ним, он вообще работать не будет! А если кристалл с незамеченной трещинкой превратится в готовый прибор и будет, к примеру, заброшен в составе космического аппарата на орбиту, чтобы уже там растрескаться окончательно? Ох, не хотелось бы мне оказаться на той же орбите!..

      Поэтому после надрезания пластины похожим на стеклорез инструментом и последующего разламывания её на отдельные кристаллы специально обученные глазастые девочки внимательно разглядывают каждый чип под микроскопом на предмет отбраковки того, что можно квалифицировать как видимый дефект, в будущем чреватый отказом. Документ с описанием таких дефектов занимает несколько страниц, и девчонки должны все их помнить и различать. В результате этой операции больше половины электрически исправных чипов признавались браком по внешнему виду, а более полусотни внимательных и отменно вышколенных девчонок получали за это совсем не хилую зарплату.

      Строгие контролеры ОТК ещё и перепроверяли работниц. Каждый пропуск брака и, соответственно, возврат партии чипов на перепроверку вызывал простой многолюдного сборочного производства и, естественно, шишки на голову начальника цеха, в котором я теперь имел честь, наряду с Семёном Ильичом, за эти операции отвечать. Значит, и мне перепадало – без особых скидок на то, что новичок, что хорошо бы дать сперва освоиться и вникнуть. Сколько себя помню, отводить время на такую ерунду нигде и никогда не полагалось. Но ведь и зарплату сразу начинали платить в полном размере, так что нечего сетовать, не маленький!

      Картинка осложнялась продолжающимся техническим перевооружением, находившимся в самом разгаре. И руководство цеха, и главный технолог Евгений Савчук были убеждены: вот освоим лазерную резку, вот поймём все премудрости ломки пластин на специальной недавно купленной машине – и вопросы отпадут сами собой. В который раз в этой жизни я наблюдал, как, недооценивая проблему, стоящие перед ней специалисты пытаются или проигнорировать её, или решить кавалерийским наскоком, не дав себе труда и времени на детальное изучение и анализ ситуации.

      Житейская мудрость гласит, что очень многие задачи имеют чрезвычайно лёгкие для понимания, до очевидности простые решения, единственным недостатком которых является их неправильность. Я давно усвоил: если задачка решается слишком легко, это, скорее всего, капкан для дураков. Поганка красивая, и видна издали. Что до правильных решений – те скрываются, как деликатесные грибы трюфели от охотников за ними, за пределами непосредственной досягаемости среднего ума и ординарного нюха. Честное слово, ни на кого конкретно бочку не качу. Ну, атмосфера была такая. Многие, в том числе и многие инженеры, так уж воспитал нас совок, обесценив зачем-то высокое звание хитроумного изобретателя, честно считали, что решать задачи – не их задача!

      Съездил в Зеленоград, бывший тогда законодателем моды и электронной столицей страны. Без труда убедился, что и там положение ненамного лучше, хотя означенное оборудование давно освоено. Проторчал несколько дней в библиотеке – в разумной надежде, что все мои проблемы уже где-то кем-то успешно решены, и мне достаточно просто заглянуть в ответ в конце задачника. Увы, наука, как до сих пор и я сам, столь низменной прозой пренебрегала. Два месяца прошло, а я так же далёк от решения, как и в день знакомства с участком. Чуть заметный сдвиг за счет наведения порядка и дисциплины не в счёт, это каждый может. Тупик?