17
Я намеренно ограничил свое повествование рамками отрывочного рассказа о себе любимом. Если я, родной ваш отец, вам, как показывает практика, не интересен, ждать от вас интереса к людям, во всех отношениях чужим, и подавно не приходится. Только этим, а вовсе не моим пренебрежением к друзьям далекой юности, оправдываю я скороговорку, которой все это написано.
Можете сказать, что про университет, вопреки заглавию и эпиграфам, почти ничего не рассказано. Так, перманентный концерт довольно посредственной художественной самодеятельности в исполнении вечно слегка поддатых великовозрастных недорослей. Угу, согласен. Попробую объяснить, хотя суть я вроде понимаю и чувствую, а в формулировках, как всегда, затрудняюсь. Я как-то, уже после ее смерти, пытался написать несколько страничек о маме. Про маму. Достал сохранившиеся письма, фотографии…
Ничего из этой затеи не вышло! Вижу, как живую. Слышу ее голос. Помню множество случаев – и курьезных, и поучительных – в которых проявлялись ее доброта и терпение, щедрость и самоотвержение. Помню, как уважали ее мои сверстники, как взрослые обращались к ней за помощью не только от телесных недугов, что для медика (и одновременно наследственной знахарки) нисколько не удивительно, но и за житейским советом, за моральной поддержкой. Но цельный образ на бумаге, хоть плачь, не вырисовывается. Мама – это атмосфера в семье, это те ее, зачастую растворенные в рутине повседневности, черты и черточки, которые ты усваиваешь бессознательно, как не зря говорится, “с молоком матери”, и так же бессознательно передаешь потом своим детям. Маму не замечаешь, если она рядом. Мамы: ее совета, может, даже одного взгляда – так недостает, когда стоишь перед трудным выбором или впадаешь в отчаяние. Я могу представить отца, не принявшего блудного сына. А вот такой матери я и теоретически представить себе не могу. Не нужны никакие ученые определения, не требуется никаких доказательств.
Мать родная.
2006 г.
г. Александров
Свободное копирование
