Инкубатор - 3

      3

      Вернемся вновь к иерархии. Еще лет двадцать назад (в середине 80-х) наш уважаемый главный инженер Игорь Николаевич Кононенко предлагал, прежде чем приступать к любому проекту, для начала совершенно точно выяснить, кто кого е..т. В третьем тысячелетии вопрос (и ответ) не утратил актуальности. Но тогда для нас, мальчишек в поре полового созревания, уже способных нанести друг другу увечья, но, увы, еще толком не готовых осознать последствий, да еще скученных на замкнутой территории, где от каждодневного контакта просто физически невозможно уклониться – так вот, для нас вопроса важнее не было.

      Спорт – вот в чем можно было самоутвердиться. Благодаря завучу Ивану Андреевичу Салмину (Кличка Цепной – я бы и сам от такой лестной кликухи не отказался!) в школе царили дух и культ спорта. Только чего следовало ожидать от физически хилого (просто недокормленного) подростка, сильно близорукого и, как бы это помягче сказать, двигательно неодаренного? Который к тому же не то что спортзал – баскетбольную площадку видел впервые в жизни, равно как и живого учителя физкультуры. В моей поселковой школе были во дворе турник и шест, а уроки физкультуры состояли из поклонов и приседаний в коридоре.

      Конечно, до упаду с апреля по ноябрь гоняли мяч на стройплощадке. Предпринимались, родители не мешали, им было не до того, далекие пешие и велосипедные походы по окрестным степям и балкам. Зимой в той же балке – скоростной спуск на тяжеленных угольных санях. С немалым риском. Лет в 9-10 я впервые переплыл Дон. Ну, шашки-шахматы.

      Все это в новой школе не котировалось. Волейбол, баскетбол, гимнастика… Посмотрели бы вы, как потешались одноклассники над моими попытками исполнить кувырок на брусьях или баскетбольный двойной шаг – и горе мне, если б я стал обижаться! К счастью, в классе был еще один такой тюфяк; он ушел скоро, а пока служил мне прикрытием. Еще хорошо, что на такого неуклюжего новичка девчонки не обратили никакого внимания. Мне оно (пока!) и не требовалось, а сцены ревности, сводившиеся в этой среде, как правило, к совершенно обязательному мордобою, были мне решительно ни к чему, ибо, реалист поневоле, я заранее догадывался, чья морда будет битой.