Ххх
Стоят у меня на столике две деревянные поделки. Сидят молодые, перед ними блюдо с вишенками, и он её угощает. На ней красный платочек и разноцветное платье, на нем русская вышитая рубаха и лапоточки. Повернуты друг к другу головками и так ласково и нежно друг на друга смотрят… Вторая изображает деда и бабку… Он с лысиной и бородой, в полосатых штанах и валенках, она в синем платочке в горошек, из-под которого выбились седые волосы, и в цветном фартуке. В руках у нее красный клубок шерсти, а конец клубка намотан на руки деда.Помню я, как покупал их на наши торжественные даты и в шутку говорил: “Это мы с тобой, Тамарочка, в молодости, едим вишенки”, - и как она радостно смеялась. “А это мы с тобой в старости…” И это она принимала и грустно улыбалась… Да, молодость была, были и вишенки... А вот со старостью как-то не получилось. Когда мы поженились, я думал: вот будет Тамарочка старенькая, немощная, я буду за ней ухаживать. Уж очень мне хотелось этого, сам не знаю почему… Не пришлось мне поухаживать, ушла от меня моя матушка, оставила меня одного, а старый я или нестарый, сейчас никак не пойму, знаю только, что она всегда была молодая, время её мало касалось. Дал ей Бог царственную осанку. Она, смеясь, говорила: “Меня на работе называют княгиня Коломенская” (это её девичья фамилия). И что ни наденет - все ей было к лицу и в самый раз, очень за собой следила. Одевалась скромно и удивительно просто. И меня так приучила. Следила за мной, хорошей и доброй была хозяйкой. Не стало моей княгини, и слезы душат меня, а она с портрета смотрит и улыбается. Княгиня ты моя, княгиня, как же мне плохо без тебя… Но на всё Божья воля. Чтобы молитва шла за неё и моя, и моих духовных чад. Все за неё молятся. Чад мне много дал Господь. Я за них молюсь, а они за неё. Спасибо всем тем, кто не оставляет меня своей помощью и молитвой о моей матушке.
ххх
Воспоминания ранят, бьют в самое сердце... что делать? Я думаю о Господе, призываю Божью Матерь, Николая Угодника, Тамару, маму: помогите, утишьте боль, не могу один справиться, нет никого рядом, и становится полегче. Я не говорю о службе, о молитве, о своем предстоянии перед Господом, это совершенно другое, там помощь ощутима, а вот когда один дома, на улице и вдруг... всё всплывает. Не знаешь, куда деться: вот они перед тобой, родные и близкие лица, а их нет - это ты их вызвал своей памятью. И в той жизни и в этой нам хочется быть вместе, на какое-то время Господь разъединил, а нам в разлуке очень трудно, и мы ждем не дождемся радостной встречи у Господа. Знаем, что грехи давят, что недостойны, а вот до конца не верим, что Он нас там разлучит, надеемся на Его милость и плачем: не разлучай Ты нас, Господи, раз соединил на земле, то пусть это соединение будет вечным, и прости нам наши грехи, не допусти того, чтобы они задавили нас своей непомерной тяжестью: уж очень мы слабы, и без Твоей помощи не выдержим и не выстоим, помоги, соедини нас всех любовью, мы Твои, а Ты наш, наш Бог, наш Отец, и мы ни шагу без Тебя ступить не можем и не смеем. Уврачуй наши раны, и телесные, и душевные, пошли память смертную и память об ушедших, и утишь наши муки душевные, не вспоминать мы их не можем, тогда, наверное, ещё хуже будет, совсем пропадем, и в своем беспамятстве забудем не только наших близких, но и Тебя, потому что все едино. Пускай будут воспоминания - значит, мы ещё живы, значит, мы друг друга помним, значит, нужна молитва друг за друга, значит, Ты Господь посреди нас....
ххх
Отпевал я Тамару в Антиохийском подворье. Мама стояла на клиросе и пела. Привез я Тамару под отдание Пасхи, после службы к ней вышли владыка Нифон, о.Петр, о.Михаил, протодьякон о.Георгий. Сам Владыка отслужил по ней литию и сказал очень хорошие слова, которыми меня поддержал в тот трудный час. Владыка всегда поминает мою маму и матушку во время Херувимской песни. Когда он поминает усопших архиереев, священников, своих родителей Гавриила и Розу, то всегда добавляет, вынимая частички из заупокойной просфоры, имена моих близких. А я стою и молюсь за Гавриила и Розу. Как хорошо, что Господь всех нас так любит, что его любовь объединяет живых и мёртвых!
Мама и Тамара, ждите, скоро приду... только помолитесь о том, чтобы одежда у меня была получше, почище, посветлее, а то в плохой одежде там у вас не принимают... До встречи, родные мои!
Свободное копирование
