ххх
Я знал, что при поступлении в семинарию проверяют музыкальный слух, и очень этого боялся. Я был уверен, что мне медведь на ухо наступил. Тогда я попросил сестру моей крестной Матрону Ивановну, которая когда-то училась в музыкальном училище, дать мне несколько уроков игры на гитаре. Я хотел хотя бы немного обмузыкалиться таким образом. Она научила меня брать аккорды, играть цыганочку, что-то ещё. Сама Матрона Ивановна чудесно пела русские народные песни и тогда всем известные гоп-со-смыком. И очень любила гитару и умела с ней разговаривать. Бывало запоет : “Поговори-ка ты со мной, гитара семиструнная”, и начинает разговор, а гитара ей отвечает, и разговор тот за душу берет. Учила она меня с терпением, никогда не сердилась. Много лет спустя моя мама пришла к больной тете Моте в больницу и сказала: “Мотя, ты знаешь, Слава-то стал батюшкой”. И вот, что ответила Матрона Ивановна: “Слава выбрал не земное, а небесное”.
Так что гитара - не богопротивный инструмент, если она окажется в хороших руках и у человека с добрым сердцем. Был у меня в то время знакомый студент Петербургской академии Герман Власюк, приехал он как-то ко мне, взял гитару в руки и запел: “Отче наш”, “Царю Небесный”, “Великое славословие”. Это было так молитвенно и духовно, что хотелось встать и молиться под гитару.
А Матроне Ивановне Господь, может быть, зачтет уроки со мной в её будущей жизни. Ведь если я служу в тон, то здесь есть и её заслуга, это она старалась, чтобы медведь снял свою лапу с моего немузыкального уха. А Господь всё видит. Видел Он и те чудеса, что происходили в нашем подвале, в шефском доме в Хамовниках...
ххх
1956 год
Стою на коленочках у мощей Преподобного Сергия перед вступительными экзаменами в семинарию. Усердно прошу принять меня в число его учеников. А мама моя молится тем временем дома. И вот чудо - я принят. Видно, наши молитвы сошлись и дошли до Преподобного. Мама акафист Преподобному знала наизусть и очень часто ездила поклониться его святым мощам.
Ххх
Нас всех собрали в классе и стали объявлять фамилии тех, кто принят в Семинарию. Стою, затаив дыхание: Ведерников, Винокуров и вдруг…. ВИННИКОВ!!! Радости того дня никто у меня в жизни не отнимет. Мама была счастлива: все её страдания покрыла радость моего поступления в Семинарию. Всю жизнь она молила Господа: “Господи, ничего не прошу у Тебя, только бы сынок мой верил в Тебя, ни здоровья не прошу, ни богатства, только бы всегда служил Тебе и был с Тобой”. По молитвам мамы всё так и есть, и за всё слава Богу!
На мне семинарский китель со стоячим воротником, а на семинарских службах - стихарь, послушание - прислуживать в алтаре, ходить с тарелкой, а потому я чуть позже других прихожу на занятия и отдельно завтракаю…. Каждое утро бегу к Преподобному, ни дня не пропускаю, мама часто приезжает на службы…
Под праздник Успения 1956 года я навсегда уехал из родного хамовнического подвала в Московскую Семинарию. С тех пор и дом в Хамовниках, и духовная школа преподобного Сергия как бы слились в одно жилище - где Господь, Его Пречистая Матерь, Преподобный Сергий и… я с мамой. Как я приехал в Троице-Сергиеву Лавру, так в душе и поныне пребываю в том святом месте, самом дорогом для меня месте на земле. Дома ли я или на службе, я всегда нахожусь в Лавре. Я бережно храню все семинарские тетрадочки, листочки и даже шпаргалки и часто вспоминаю мамины слова: “Помни, сынок, на Успение ты остался в Церкви.”
Свободное копирование
