В первый же вечер новый режиссёр–постановщик приступил к работе над режиссёрским сценарием. Он читал текст литературного первоисточника, и его мозг рождал сцены будущего фильма. В режиссёрскую задачу входило, мысленно представляя себе образы героев, разработать мизансцены.
1922 год. Ранняя весна. На Ильинке возле здания ГУМа, на котором висит полотнище «Привет красным купцам!» гудит чёрная биржа. Фуражки, дамские шапочки, платки, котелки, картузы, шляпы перемещаются по законам броуновского движения. Кто– то предлагает пачки иностранных кредиток и акций, кто -то интересуется облигациями, кто-то продает стопки золотых монет. Бывший комиссар Безлыков пробирается через эту толпу. Его глаза внимательно рассматривают лица на дальнем плане. Он ищет свою потерявшуюся на фронте любовь — Глашу Дьякову, бесстрашного бойца из его красноармейского отряда, бесследно рассеявшегося после гражданской войны. Очень скоро он найдет её — увидит через стекло огромной витрины выставочного зала, в котором мощные скульптурные фигуры античных героев охраняют покой создателей авангардного революционного искусства, студентов ВХУТЕМАСа. По сценарию Глаша служит комендантом в общежитии у художников и архитекторов на Мясницкой улице. Безлыков поднимается по тёмной лестнице на четвертый этаж и попадает в длинный коридор, в маленькую неуютную комнату. Так видит эпизод автор сценария. Но глаз режиссёра не радует такая обстановка. Встреча героев должна олицетворять собой конец темноты, разрухи, безнадежности. Эта встреча даст новую надежду на возрождение, станет началом сияющей перспективы долгожданного счастья. Образ ВХУТЕМАСа для отца — это образ его революционной молодости, больших надежд, бескорыстной дружбы и огромной любви. Любви к стране, к женщине и к искусству. В фильме «Москва-Генуя» много таких ярких художественных образов, которые придумал отец, превращая литературный сценарий в режиссёрский. Для читателя, далёкого от кино, поясню. Режиссёрский сценарий — это важный документ, который перед съёмками читают оператор фильма, его продюсер и директор. Для оператора там прописана прежде всего крупность планов. Для административной группы — место съёмки и необходимый реквизит. Для продюсера — объём финансирования, который вычисляется после изучения количества эпизодов и мест съёмки. Вот, например, снимается сцена на пляже. В литературном сценарии она прописана так:
– «Глаша выходит из воды. Девушка завернулась в шинель, легла на песок. Рядом на пушечном колесе сушилась одежда. В неторопливых тёмных волнах покачивается голова лошади. Она прекрасна, как мир вокруг. »
Эту сцену зритель увидит через призму режиссёрского решения.
Камера берёт только босые ноги Глаши. Она проходит мимо стоящей на песке лошади, и на миг мы видим рядом две прекрасные пары ног. Их очертания схожи. Как у Маяковского. «Деточка, все мы немножко лошади. Каждый из нас по–своему лошадь». Такой художественный приём заставляет зрителя сострадать и людям, и животным, и всему живому миру, вовлеченному в ужас войны. Так мы видим эпизод на экране. В режиссёрском сценарии все прописано лаконично и предельно ясно. Ср. план. Ноги Глаши, выходящей из моря на песок. Рядом ноги лошади. Хрн 5 сек.
Здесь ср.план — это средний план. Хрн. – это хронометраж, длительность плана.
Административная группа видит здесь для себя задачу: нужно арендовать для съёмок лошадь с её владельцем, принести на съёмочную площадку мокрую одежду, которую героиня будет развешивать на колесе от тачанки. И само колесо тоже нужно раздобыть и перед съёмкой вкопать в песок.
Директор, читая этот эпизод в режиссёрском сценарии, прикидывает, сколько он заплатит за лошадь, и какова будет стоимость этой смены.
Свободное копирование
