Немногим более суток в пути и вот уже поезд подъезжает к перрону мурманского вокзала. Выхожу из вагона “при полном параде”, и вижу моего старшего товарища. Гусев рад за меня и доволен, что все прошло благополучно. Расспросил, как я отдохнул и о здоровье мамы. Прямо с вокзала мы направились в порт, ведь до отхода “Воровского” оставалось не так много времени.
На корабле я вручил Гусеву презент – бутылку армянского коньяка и возвратил 16 рублей, именно столько он заплатил за мой билет на самолет до Питера. Коньяк мы тут же распили за нашу удачную командировку.
Из Ленинграда я привез свежие магнитофонные записи эстрадной и рок музыки. И перед началом киносеансов в нашем армейском клубе теперь звучали мелодии Битлз и Элвиса, а также популярного оркестра Рея Кониффа. Служба продолжалась, и приходилось также бывать в наших отдаленных точках, крутить кино, фотографировать, в свободное время заниматься спортом, участвовать в самодеятельности и колотить по барабану на строевых смотрах и инспекторских проверках, ведь я был в полковом оркестре. Совсем не просто было, маршируя в составе оркестра, стучать по огромному, висящему через плечо барабану, требуемый ритм – 110 ударов в минуту. Но марш “Прощание славянки “ у нашей музыкальной команды, составленной из ленинградцев, получался неплохо.
Пошел третий год моей службы. В сентябре 1968 года демобилизовались мои товарищи – почтальон Гена и киномеханик Юра. В клуб распределили молодых ребят, которых я должен был обучить. Юра Терехин, призванный из Литвы, стал выполнять обязанности почтальона, а Володя Слюсарев из Полтавы был киномехаником. Недолго удержался в должности почтальона Терехин. Попался на воровстве из солдатских тумбочек электробритвы и разной мелочи. А еще пытался вытаскивать из писем присылаемые солдатам деньги. Был пойман и получил от меня как следует по физиономии. В итоге его отправили на остров Витте.
Вместе со мной служили ребята со всех концов Советского Союза. Ленинградцы, москвичи, эстонцы, латыши, литовцы, татары, украинцы, даже один грузин, однако, ни разу я не слышал о, так называемой, дедовшине. Нелегкие природные условия, ответственные офицеры, боевая готовность, требовали зачастую взаимовыручки и нормальных отношений. Такими они и были.
Не могу не рассказать о посещении Гремихи весной 1968 года правительственной делегации во главе с Брежневым. Мне повезло, выполняя задание командира, запечатлеть на фото этот исторический момент. Прочитайте - "История одной фотографии".
Слухи о том, что в стране готовится военная реформа, витали давно, но не передать той радости, которую мы испытали от известия о переходе на двухлетний срок службы. Появилась надежда, что и моему призыву не придется служить все три года. Позже командиры объяснили, что нас, действительно отпустят раньше, но выборочно и не всех. Так как я уже подготовил себе замену, и киномеханик из молодого пополнения в клубе был, то я мог рассчитывать на скорую демобилизацию.
Свободное копирование
