XIII
Вскоре после этого ко мне явился Путилин с портфелем под мышкой. Он вынул оттуда печатку в виде ручки с бархатным рукавом и спросил, знаю ли я эту печатку. Она была очень хорошо мне знакома.
-- Нет.
Он вынул несколько конвертов, прошнурованных и пропечатанных, и показал мне адреса.
-- А это вы писали?
-- Я.
Это были адреса моих писем к Костомарову, Он вынул еще два пакета и показал мне.
-- А это?
-- Это не я.
-- Вы только себе вредите, не сознаваясь,-- заметил Путилин.-- Это ваша же рука, и печать вот эта ваша.
Он повернул пакеты другой стороной.
Довольно долго приставал он ко мне и с другими вопросами, слышанными мною уже сто раз. Наконец, сказал, что Костомаров прямо говорит, что прокламацию привез я в большом количестве, предлагал ему взять в Москву сто экземпляров и <пр.> "Вы это от него от самого услышите-с,-- прибавил он.-- Вам дадут с ним очную ставку. Он это все на очной же ставке показал. Тут из Москвы есть один господин теперь".
Не добившись от меня ничего, Путилин ушел.
Не больше как чрез четверть часа после его ухода меня позвали в экспедицию.
