Я выдержал шесть месяцев, мне удалось уязвить Сидорова, и все это - в один день. Удовлетворение от этих событий придало мне воодушевление, и я даже стал немного яснее соображать, чем обычно. К этому моменту я уже долгое время бился над разгадкой кода, выстукиваемого мне соседом по камере. Ежедневная последовательность 2,4; 3,6; 3,2 … 1,3; 5,2 прочно врезалась в мою память – для меня она звучала как законченный ритм, узнаваемая форма. Так буквы азбуки Морзе начинают звучать для вас, когда вы к ним привыкаете. Я разложил последовательность стуков на одеяле с помощью спичек, и принялся изучать ее всеми доступными мне способами. В этот день у меня было ощущение, что я мыслю достаточно ясно, чтобы совершить некий прорыв. Несколько сделанных попыток оказались неудачными. Я попробовал применить подход, взятый из книги «Золотой Жук» Эдгара По, где ключом была частота появления в языке определенных букв. Этот подход ничего мне не дал. Мне не хватало материала, чтобы работать с этой теорией. Но она подвигла меня к тому, чтобы начать размышлять о науке шифровки в целом. Может, вычесть эти цифры одну из другой – чтобы получилось 1,2, 3 - до 31, т.е. тридцать одна буква русского алфавита? Но и так не получалось. Я пытался применять разные приемы сложения и вычитания, но все они вели в никуда.
Я продолжил свои попытки. Теперь я взял знакомую последовательность – 2,4; 3,6; 3,2 … 1,3; 5,2, - и, используя тридцать один кусочек спичек, попытался разложить эти цифры на постели в шахматном порядке, вот так:
II III III
IIII IIIII II
I IIIII
III II
И здесь меня ждала неудача.
Что-то вертелось у меня в голове. Почему он упорствует каждую ночь с уроком арифметики? 1,1; 1,2; 1,3 и т.д. до 1,6 – до тех пор, пока последовательность не завершалась на 5,6.
Когда я бился над этой загадкой, то заметил, что мой рот заполняет слюна. Звук работающего лифта выработал у меня рефлекторную реакцию, хотя я даже и не осознавал, что слышу его. Теперь охранники будут заняты раздачей еды. Я знал, что мой сосед вскоре снова начнет свой урок. Терпеливый друг! Сохраняй свое терпение, подумал я. Разгадка все ближе. Я поприветствовал его, дал сигнал начинать -
Тук тук.
В ответ послышалось: 1,1; 1,2. Вся последовательность.
Я поблагодарил его: Тук тук.
Уселся на лавке, жуя свою водянистую кашу и заставляя голову думать. Охранник снова начал смотреть в глазок. Я уставился в стену.
Что же это такое, черт возьми – 1,1; 1,2; 1,3?
Потом я подумал – может, мне следует читать это как 11,12, 13, 14, 15, 16? Но если так, то почему он перескакивает с 16 на 21, с 26 до 31, с 46 до 51? Может, что-то есть в этом интервале из пяти? Или в группах из пяти? Но ведь еще были и группы из шести – от 11 до 16, от 21 до 26.
Я решил разложить спички в полной последовательности, но у меня столько не было. Я положил несколько спичек на одеяло, пытаясь вообразить, как должен выглядеть остаток. Группы по пять и шесть. Пять плюс шесть – это первые цифры, которые он всегда посылает. Одиннадцать. Ну и что?
Пять на шесть – это тридцать. Ну и что? В коде этих 30 нет.
Подождите минутку.
Подождите минутку!
Если исключить твердый знак, то можно сказать, что в русском алфавите тридцать букв.
Пять рядов из шести букв. Конечно! Вот что он посылает мне каждую ночь! Целый чертов алфавит! Как я мог не понять этого так долго? Цифры следует поместить на простой сетке координат. Доска координат! Мои руки тряслись от радостного возбуждения. Я попробовал обозначить цифры на одеяле с помощью спички. И хотя следы исчезали почти мгновенно, я мог видеть их в своей голове, как если бы они и не исчезали:
1,1 1,2 1,3 1,4 1,5 1,6
2,1 2,2 2,3 2,4 2,5 2,6
3,1 3,2 3,3 3,4 3,5 3,6
4,1 4,2 4,3 4,4 4,5 4,6
5,1 5,2 5.3 5,4 5,5 5,6
Так! А теперь просто распределим буквы алфавита по этой сетке:
A Б В Г Д Е
Ж З И К Л М
Н О П Р С Т
У Ф Х Ц Ч Ш
Щ Ы Ь Э Ю Я
Бог мой! Я был уверен, что у меня получилось. Мне почти не пришлось изображать позыв сесть на нужник – мой желудок итак урчал слишком сильно. Сколько еще времени до того, как меня отведут к Сидорову? Я был настолько поглощен своим открытием, что потерял счет времени, но я должен был сообщить своему другу, что могу понимать его!
Но как только я немного успокоился, то осознал, что пока не смогу этого сделать, потому что пока не запомнил сетку и даже не проверил знакомую утреннюю последовательность. Натянув штаны, я вернулся к своей койке и попытался увидеть в своем воображении сетку координат на одеяле. Чтобы помочь себе, я положил тридцать спичек на одеяло, а потом мысленно разместил по букве на каждой из них. Я проверил хорошо знакомое сообщение:
2,4 3,6 3,2 ….. 1,3 5,2
К Т О В Ы
«Кто вы?»
О, господи! В своей груди я ощутил огромный прилив любви к этому человеку, который уже в течение трех месяцев спрашивал меня о том, кто я, а я даже не мог ничего сказать ему. Быстро. Координаты для «Александр Долган». Посмотри на тридцать спичек на кровати. Это будет 1,1; 2,5; 1,6; 2,4; 3,5; …. Закрыть глаза и попытаться запомнить это. Голова кружится от прилива радостного возбуждения, трудно стоять, начинаю идти к туалету, забываю цифры, снова смотрю на одеяло. Думай. Нет, это не то, что надо послать. Пошли ему… пошли ему вопрос, пошли ему…
О, нет! Дверь открывают. Не сейчас! Пожалуйста!
«Приготовиться к допросу».
Но это ничего! Это ничего! Я ухмыльнулся бесстрастному охраннику и проследовал за ним пружинистой походкой, впервые за несколько месяцев. Я был на небе от счастья, внушая себе, что это будет для меня хорошая ночь в комнате для допросов. Хорошая ночь. Я проведу ее, мысленно работая над кодом. К утру у меня получится его запомнить. И потом я смогу по-настоящему разговаривать со своим приятелем. Узнавать у него новости. Рассказывать о своих надеждах и страхах. Я удовлетворенно цокнул языком при ходьбе. Охранник обернулся и нахмурился. Я улыбнулся ему в ответ. Широкой, радостной улыбкой.
Когда я прибыл, Сидоров угрюмо смотрел в страницы своего романа и даже не поднял на меня взгляд. Я сел на стул и снова раскинул «кто вы» на сетке, чтобы удостовериться, что не ошибся. Все совпадало. Я принялся хихикать. Так, как, бывает, хихикают в церкви. Тот факт, что вы не должны этого делать, только усугубляет реакцию. Я хихикал и хихикал. Сидоров поднял на меня свой хмурый взгляд. Я боялся, что он расквитается со мной за мою послеобеденную шутку о 58.10, но его, по всей видимости, больше увлекала книжка. Он принялся читать снова. Я подумал, что 58.10 в этом коде не сработает, а вот 51.11 будет означать, дайте подумать… А, да – «ща». Я сказал вслух: «Ща!», и не смог сдержать хихиканья.
Сидоров громыхнул книгой об стол.
- Что, черт побери, с тобой такое?
- Я схожу с ума! – ответил я радостно.
- И что же смешного в этом?
- Вы не поймете, - хихикал я.
- Хорошо, пытайся сходить с ума тихо. Я читаю.
И он вновь принялся за чтение.
Всю ночь напролет он читал. Это было мне на руку. Всю ночь напролет я работал над кодом. Я решил для себя, каким вопросом огорошу своего друга на рассвете. Я пошлю ему: «Как вас звать?» Начну разговор с двух стуков, как обычно. Он, как обычно, ответит двумя стуками. А потом я спрошу у него его имя, и мой терпеливый невидимый друг тут же грохнется с нужника от неожиданности и восторга.
К утру Сидоров отложил свою книгу и вяло уставился на меня. «Думаешь, ты был сегодня очень умный, да?»
Я сонно хихикнул.
- Прекратить это!
- Простите.
Свободное копирование
