С 63–64 года мы стали бывать на приемах в Посольстве Израиля в Москве. Уходили мы оттуда подавленными: словно бы покидали родину и возвращались на чужбину. Связь с Израилем стала, однако, реальным фактором, и это укрепляло нас.
Война 67 года окончательно взломала наслоения пятидесятилетнего страха. Израиль постоит за нас, Израиль не бросит нас, евреев, в беде! Нужно только получить вызов из Израиля — и начинать. Нам не предстояло шагать в темноте — начало пути было открыто и освещено такими, как поэт Иосиф Керлер, певица Нехама Лифшиц. Им было трудно — они были одними из первых. Они-то шагали в темноте по этому новому, невиданному пути — пути борьбы с Советской властью за свои права, которых эта самая власть их начисто лишила.
И в один прекрасный день мы вынули из почтового ящика продолговатый плотный конверт с вызовом от двоюродной сестры Маркиша. Первый шаг был сделан, и мы не сомневались в том, что КГБ в курсе наших дел: цифра «7» на конверте, заключенная в кружок, означала, что цензура ознакомилась с содержимым конверта. Кроме того, нам доподлинно было известно, что этот вызов — отнюдь не первый, отправленный нам из Израиля. Все предыдущие, однако, не были нам доставлены.
Итак, мосты были сожжены — или, если угодно, наведены: государственный документ государства Израиль — с гербом, печатью и красной шелковой лентой — был помещен в запирающийся ящик письменного стола, как величайшая ценность. В именной список, обозначенный в вызове, входил, естественно, и мой сын Симон, и моя мама. Нам предстояло закончить некоторые дела — и подавать вызов в соответствующие инстанции. Мы предполагали две возможности: или, не желая «связываться» с семьей Маркиша, нас отпустят сразу, или борьба наша затянется надолго, быть может, навсегда. Мы также понимали, что подача нами документов подтолкнет к дверям ОВИРа немало колеблющихся. И это последнее предположение придавало нам силы.
Ликвидация дел, однако, затянулась и отняла немало времени. Во-первых, у нас не было денег для оформления документов и виз, если бы таковые были нам выданы. Во-вторых, моя мама, достигшая уже своего восьмидесятилетия, была серьезно больна. И, наконец, в-третьих, Симон собирался жениться на венгерской гражданке, и, подай мы документы немедленно, оформление этого брака представило бы собой серьезнейшие трудности (в СССР брак с иностранным подданным — весьма сложная процедура).
Первая проблема не представляла собой особой сложности. В Ленинграде, после многолетних усилий, вышла в свет книга стихов Маркиша, и нам должны были перечислить значительную сумму денег. В производстве находилась книга Армана Лану «Мопассан» в моем переводе на русский. Деньги за эту работу должны были стать нам значительным подспорьем. Кроме того, по сценарию Давида снимался кинофильм, а книга его рассказов и повестей была принята московским издательством «Советский писатель». И фильм, и книга должны были также принести свои финансовые плоды.
Свободное копирование
