5-ое марта, вторник. Сереже полегчало, температура сразу упала до нормальной, и врач посоветовал лишь посидеть еще денек-другой в доме, чтобы не нагулять осложнения.
Весь мир взволнован сенсационной новостью: речью Черчилля, произнесенной им в Америке на каком-то студенческом собрании, на котором присутствовал, однако, и Труман. По своей резкости и прямоте эта речь (вне всякого сомнения, произнесенная Черчиллем с согласия правительства) оставляет позади себя все, что было высказано Вышинскому на Совете Безопасности. Черчилль начал с указания на то, что Советский Союз отгородил железным занавесом Восточную Европу от остального мира и что никто точно не знает, что совершается за этим занавесом. Из всех балканских стран лишь в Греции существует подлинно демократическое правительство, все же остальные управляются диктаторски. Это обстоятельство, как и отказ советского правительства от вывода войск из Персии, угрожает мировой безопасности. В тех странах, которые ему непосредственно не подчиняются, Советский Союз осуществляет свою пропаганду с помощью коммунистических партий или с помощью «пятой колонны». Мир должен быть настороже. При этих условиях не может быть и речи о выдаче атомной энергии на всеобщее использование. Если бы национал-социалистические или коммунистические правительства (Черчилль именно так и сказал, впервые открыто поставив знак равенства между теми и другими) обладали тайной атомной энергии, то люди не могли бы ни одной ночи спать спокойно. До тех пор, пока этот секрет в руках одних лишь англосаксов, человечество может не опасаться за свою безопасность.
Чрезвычайно важно, на мой взгляд, дальнейшее указание Черчилля на то, что разделение Германии на зоны также не может содействовать прочному миру и особенно то обстоятельство, что Польша присвоила по этому миру коренные немецкие земли[].
Вся остальная и наиболее значимая часть речи была посвящена англо-американским отношениям. Черчилль выразил пожелание, чтобы англо-американский союз укреплялся и дальше и сделал ряд далеко идущих предложений. В частности, он впервые в истории поставил вопрос о том, что возможно было бы установление единого подданства для служащих английской и американской армии и что осуществляемый сейчас частичный обмен офицерами – только первый шаг в этом направлении.
Иначе говоря, Англия продолжает более настойчиво, чем когда-либо, искать союза и опоры у Соединенных Штатов и смысл этого союза может быть только один – противопоставление растущей мощи СССР. Англия глубоко озадачена своим будущим, и сегодня я впервые услыхал две цифры, которые действительно способны навести на размышления всякого англичанина: через сто лет в России будет четыреста мил[лионов] жителей, а в Англии – четырнадцать…
Свободное копирование
