Начальник госпиталя Яковенко и начальник хирургического отделения Яковлев наконец-то уехали от нас. При своем убытии они устроили шумный прощальный вечер. Вместо них прибыли новые лица. Начальником госпиталя отныне у нас будет подполковник Мошняков Степан Артемьевич, прибывший из Группы войск в Германии. На вид это серьёзный и даже суровый человек. Что он из себя представляет — одному Богу известно.
На должность начальника хирургического отделения прибыл только что окончивший факультет усовершенствования медицинского состава капитан Драбкин Натан Моисеевич, еврей по национальности, 32 лет отроду. Знакомясь с нами, он перво-наперво заявил нам, что он не стесняется своей национальности и не собирается маскироваться под русского, как это делают некоторые врачи. Правда, сделать это ему вряд ли удалось бы, потому что внешне он — типичный еврей. Чего только стоит его огромный нос, который крючком свисает над верхней губой. Он также заверил нас, что как хирург он всё знает и всё умеет делать, так что хирургия у нас отныне будет на высоте. Для еврея Натан Моисеевич оказался слишком энергичным, самоуверенным и болтливым товарищем. Обычно лица этой национальности более спокойные, скромные и дипломатичные. Для меня неожиданным явилось то, что и он, и его жена Полина, так же, как и я, окончили 1-й Ленинградский мединститут, правда, сделали они это четырьмя годами позже. В течение двух лет мы одновременно учились в этом институте, хотя и не знали друг друга. Что касается своей жены, то он сказал мне, что женился он специально на русской, так как считает необходимым влить свежую кровь в еврейскую нацию, которая вырождается из-за родственных браков.
После окончания мединститута Натан Моисеевич был на два года призван в армию и попал в полк на Воркутинскую железнодорожную ветку. По его словам, на этой ветке также немало войск. Интересно, кого собирается защищать там наша доблестная Советская Армия? Ведь потенциальных противников у нас там нет. Раньше в тех местах было очень много заключённых, в том числе политических, которых содержали в таких условиях, что они периодически восставали. Сейчас таких людей там осталось мало. Отслужил бы на этой железнодорожной ветке Натан Моисеевич свою службу двухгодичника (их ещё в армии называют двухга- дючниками) и убыл бы после этого на гражданку, если бы его не перевели служить в медсанроту на должность хирурга. Вот тут-то у него и созрело решение стать кадровым офицером. Он вступил в партию и начал настойчиво добиваться поступления на факультет усовершенствования медицинского состава. Эту программу с помощью вышестоящего начальства, кстати говоря, тоже еврейской национальности, он успешно выполнил. Хирургию он осваивал сразу же после меня в той же клинике им. Куприянова, в которой я осваивал анестезиологию и реаниматологию. Насколько я понял из его рассказа, хирургический опыт у него небольшой. Стать опытным и хорошим хирургом на факультете усовершенствования медицинского состава под руководством преподавателей нельзя, там только закладывается прочный фундамент для этого. Сделать это можно лишь на самостоятельной работе. В этом я убедился на собственном опыте. Я думаю, что он слишком самонадеян и преувеличивает свои возможности. А впрочем, будущее покажет, что он из себя представляет.
В хирургическом отделении произошла ещё одна замена. Ординатор отделения старший лейтенант Козлов убыл от нас в Читу на должность начальника окружной станции переливания крови. С его отъездом все заботы по заготовке и переливанию крови в госпитале легли тяжким грузом на мои плечи. На место Козлова прибыл из медсанроты старший лейтенант Ворона. Теперь в хирургическом отделении полный комплект врачей, который должен сохраниться здесь в таком составе как минимум 4 года.
Главный врач районной больницы Штырёв после 15 лет добровольной ссылки всё же уехал из Борзи куда-то на запад. Его место совершенно неожиданно заняла жена нашего невропатолога Морозова Нина Ивановна, имеющая опыт административной работы. Это неплохо, будет теперь у нас в больнице среди руководителей свой человек.
С Гвоздём мы довольно часто встречаемся во время экстренных операций. Вызывает он меня только тогда, когда ему действительно трудно обойтись без анестезиолога, то есть не злоупотребляет моим согласием помогать им. За вызовы в больницу мне платят деньги, которые Гвоздь сам получает и отдаёт мне. В хирургическом отделении он навёл порядок, подтянул дисциплину среди сотрудников, которые слегка разболтались при Вадиме Петровиче. Это не всем понравилось. Некоторые с ностальгией вспоминают Вадима Петровича, жалеют его и даже обвиняют Гвоздя в том, что он якобы содействовал его увольнению. За глаза кое-кто обзывает его жмотом и занудой. Говорят, что он женился на своей жене бурятке потому, что её отец обещал дать ей в приданое отару овец. Это своё обещание он якобы не выполнил. В общем, обычные сплетни в женском коллективе, где всем не угодишь.
Иногда во время моих вызовов в больницу туда вслед за мной приходила Люда, которая, насколько я понимаю, боится, что меня там совратят. Это продолжалось до тех пор, пока главврач Нина Ивановна не поговорила с ней по душам. Люда и в госпиталь приходит ко мне вечерами, когда я там дежурю, обычно под тем предлогом, что в квартире у нас бегают мыши, которых она боится. С некоторых пор она возненавидела медсестёр и убеждена в том, что все они проститутки и что в лечебных учреждениях царит полная вакханалия. Как я понял, не любит она и людей с высшим образованием. Ромбик на их груди для неё всё равно, что красная тряпка для быка. Человек, имеющий девятиклассное образование, почему-то считает людей с высшим образованием порочными. Я среди них, по-видимому, занимаю первое место. Очень обидно и стыдно мне за такое поведение Люды, но поделать с этим я ничего не могу. Мои беседы с ней на эту тему ни к чему пока что не привели.
Свободное копирование
