Между тем, с середины октября над Кубой начали сгущаться черные тучи. Американцы с большим опозданием, наконец, убедились в том, что здесь имеются советские войска. Больше того, они узнали о размещении на Кубе наших стратегических ракет среднего радиуса действия и бомбардировщиков ИЛ-28. В США началась паника, газетная истерия, бегство населения с юга на север. Наши выступили с заявлением, что на Кубе действительно имеется оружие оборонительного характера и некоторое количество военных специалистов, помогающих овладеть им. Началась перебранка между Стивенсоном и Зориным в ООН, где американцы продемонстрировали фотографии наших ракет на Кубе. О наличии здесь стратегических ракет заявил и президент Кеннеди, что Зорин назвал «большой ложью президента». Военный психоз в США нарастал. Впервые за свою историю американцы почувствовали, что война стоит у их собственного порога. В США запахло порохом.
К двадцатым числам октября на подступах к Кубе, на юге США, началась форсированная концентрация крупных соединений военно-морского флота, военно-воздушных сил, парашютных частей и морской пехоты. Прибыло пополнение на военно-морскую базу США на Кубе Гуантанамо. Начались крупные военные маневры в Карибском море.
Надо сказать, что в это время мы переживали напряженные дни. После прибытия на Кубу нам было приказано за 10 дней стать на боевую готовность, что мы и сделали. Не всё поначалу ладилось в техническом дивизионе с ракетами, которые не хотели взлетать в этом жарком влажном климате. Проблема эта была решена. Началась подготовка к сухопутной обороне, рытье окопов и траншей. Петя нас уверял, что самое главное на войне, в частности, во время бомбардировки — это укрытия, окопы и траншеи. «Американцы умеют бомбить», — говорил он. Мы тоже отрыли за санчастью траншею, которая вскоре наполнилась водой, по поводу чего было много шуток. Ночью приходилось спать с оружием, в командировки ездили с оружием и обязательно с кубинской охраной, а Петя брал с собой еще целую свиту, вооруженную карабинами. Поговаривали об активизации контры. Кубинский водопроводчик, работавший в одной из частей нашей дивизии, хотел взорвать наш склад с вооружением, но был вовремя разоблачен.
22 октября Кеннеди объявил об установлении морской блокады Кубы. Кроме того, американцы привели в полную боевую готовность все свои вооруженные силы, в том числе войска в Европе, Шестой флот в Средиземном море, Седьмой флот у Тайваня. Для нападения на Кубу было выделено несколько парашютно-десантных, пехотных и бронетанковых дивизий, насчитывающих около 100 тысяч военнослужащих. К берегам Кубы было выдвинуто 183 корабля с 85 тысячами морских пехотинцев. Высадку должны были прикрывать несколько тысяч боевых самолетов. В воздухе постоянно находилось около 20 % стратегической авиации США с водородными и атомными бомбами. В вооруженные силы были призваны резервисты. В полную боевую готовность были приведены войска союзников США. Перед лицом всего этого наше правительство поручило Министерству обороны привести все наши войска в полную боевую готовность. Наши подводные лодки заняли указанные им места. Было задержано увольнение старших возрастов из стратегических ракетных войск, войск ПВО и военно-морского флота, были отменены отпуска.
23 октября Советское правительство сделало заявление в связи с морской блокадой Кубы, в котором было сказано, что мы не будем мириться с пиратскими действиями американских кораблей в открытом море и в этих целях примем должные меры. Однако нашим кораблям с войсками, идущим на Кубу, пришлось всё же повернуть назад. США не унимались. Между Хрущевым и Кеннеди произошел обмен посланиями.
Скажу при этом, что многого из описываемого мною здесь мы тогда не знали. Мы слушали одно тревожнее другого сообщения нашего радио, жили в напряжении и ожидании, в то же время нас не покидала мысль о благополучном исходе. Никто не впадал в панику, кроме отдельных шкурников типа нашего Пети. Он дошел до того, что перед нашими ребятами начал извиняться за свои «грубые неуместные замечания». Мне же он как-то сказал: «На войне пули часто летят с тыла». Чувствуется опытный фронтовик! Нам для подкрепления дали всех женщин части. Мы потешались над этим подкреплением. Участились тревоги, усилилась боевая готовность. Мы, молодые, не нюхавшие пороха и успевшие позабыть прошлую войну, всю эту остроту воспринимали спокойно, даже с гонором. Сыны погибших в Отечественную войну отцов без раздумий готовы были принести себя в жертву черт знает чему. Особенно всё это ощущалось в ракетных дивизионах, где ребятам не терпелось испытать наши ракеты на американских самолетах.
Свободное копирование
