Четверг, 29 ноября
Мне представился случай поговорить с министром о проекте Никонова, и я высказываю мнение, что, вместо того чтобы устраивать комнату для разговоров в служебное время и допускать туда только чиновников, следовало бы употребить свободные деньги на устройство хорошего приемного покоя для наших курьеров, сторожей и их семей; чиновники могли бы также им пользоваться, но не в короткий промежуток времени, посвящаемый службе. Небольшой лазарет внутри департамента не замедлил бы стать новой комнатой для курения и разговоров; с большим успехом можно было бы в таком случае устроить зал для гимнастики или что-нибудь в этом роде. Гире разделяет мое мнение и собирается поговорить с Никоновым и со своим товарищем министра. Спустившись вниз, узнаю от Вакселя, что Никонов очень огорчен тем, что его проект вызвал протесты; мне жаль, что я причинил ему неприятность, мне не хотелось бы никого огорчать. Но как можно сводить все к вопросу самолюбия?
Вернулся к чаю; Влангали и Зиновьев; пишу несколько любезных строк Никонову, прошу его не сердиться на меня, хотя иное мнение и шло вразрез с моими самыми искренними чувствами дружбы и симпатии.
Свободное копирование
