Воскресенье, 5 ноября
Около 10 1/2 часов министр просит меня подняться; он так добр, что дает мне прочесть возвращенный государем очень интересный документ. Это извлечение из докладов австро-венгерского консула в Бомбее, которое князь Лобанов случайно достал и переслал с последним курьером Гирсу. В поданной государю по этому поводу докладной записке министр писал: "Посол наш в Вене доставил мне копию со случайно попавшего в его руки донесения австро-венгерского консула в Бомбее, от 6-го января 1888 года, в коем агент этот, очерчивая положение англичан в Индии, приходит к самым неутешительным для них заключениям". Его Величество на ней пишет: "Чрезвычайно интересно и назидательно для нас. Если все это по проверке окажется даже наполовину верно, то мы можем совершенно изменить наш тон в переговорах с Англией по азиатским делам". Извлечение из австрийского донесения заканчивается таю "Сознавая внутреннюю свою слабость, Англия под предлогом желания предупредить страшное кровопролитие готова будет пойти на всевозможные уступки. (Против подчеркнутых слов Его Величество начертал: "Этим необходимо пользоваться"). В противном же случае первое проигранное англичанами на индийской почве сражение будет иметь следствием общее восстание населения Индии, вследствие чего английское владычество рухнет разом как карточный домик".
Маленькое замечание по поводу характера нашего государя: с одной стороны, он с распростертыми объятиями принимает в Берлине сэра Д. Вольфа, соглашается, по-видимому, на все, выражает желание прийти к соглашению, а затем вдруг месяц спустя говорит о том, чтобы "изменить наш тон". Это повторяется всякий раз: так было и когда государь говорил лично с болгарской депутацией, и в 1885 году в Копенгагене, с германским императором и князем Бисмарком, которых он за спиной награждает самыми оскорбительными эпитетами, а при личном свидании проявляет по отношению к ним доброжелательство, уступчивость и явную удовлетворенность. Та ли это прямота, та безусловная честность и вера в свое право и свою силу, которые приписывают Его Величеству? Во всяком случае, в таких условиях деятельность министра иностранных дел часто очень осложняется.
Шувалов телеграфирует из Берлина, что вследствие появившихся в газетах ложных слухов князь Бисмарк передал ему через кого-то, что в Константинополе не было никакой политической беседы, что слово "Болгария" не было произнесено ни между султаном и императором Вильгельмом, ни между его сыном, графом Гербертом, и турецкими министрами.
"Гражданин" передает забавную подробность о пребывании германской монаршей четы в Константинополе. Официальная турецкая газета так далеко зашла в своей любезности, что пожелала напечатать параллельно с текстом своих статей их немецкий перевод. И вот наборщики, малознакомые с немецкой азбукой, ставят везде букву R вместо К и преображают таким образом, кайзера (Kaiser) в путешествующего (Reiser).
Не получено ничего ни по почте, ни по телеграфу. В 11 часов государю можно послать только одну нешифрованную телеграмму от Бютцова из Афин с известием, что цесаревич сел при чудесной погоде на пароход "Корнилов", чтобы ехать в Венецию.
Свободное копирование
