Отрадно было свидание наше с родными в Каменке. Здесь застал я В. Д. Вольховского в отставке, он жалел, что не мог продолжать службу для общей пользы, но как не хотели его употребить по способностям его, то он принужден был оставить ее в лучшей поре жизни: ему было сорок лет, при большом запасе знаний и опытов. За оказанную ему несправедливость нашел он лучшее возмездие в совести своей и в семействе своем. Он в деревне праздности не знал, вставал рано, учился английскому языку, читал много и готовился управлять имением жены своей по правилам рационального хозяйства. В Каменке я прожил шесть счастливых недель; дети мои поправились здоровьем, три семейства: моего шурина, моего свояка и мое -- жили в огромном доме; душою дома была наша добрейшая тетка Анна Андреевна Самборская. Я видел Каменку в полной красе ее; местность действительно хороша.
Навестил памятные места, заведения времен А. А. Самборского: часовню, больницу, беседку в сторожевом лесу; молился в новой церкви благолепной, где служба, и пение, и усердие богомольцев невольно располагают душу к молитве. Тишина, порядок в церкви беспримерны и введены стараниями шурина моего И. В. Малиновского по системе исправного ротного командира; впоследствии порядок этот вошел в привычку прихода, и скажу, что нигде, ни в столицах, ни в деревнях, не находил такого благоговения прихожан во время божественной службы. В крестьянских хатах видел опрятность и довольство, хотя это было в мае, когда запасы истощены бывают. С Вольховским ездил в лес Чернещинский или Чепельский хутор, принадлежащий к Каменке, находящийся в 30 верстах оттуда. Там мы пробыли два дня, и хотя самый лес не доставлял нам особенного удовольствия (местами он порядком пострадал от порубки старинных управителей и от пожара), но беседы Вольховского в маленьком домике, где мы ночевали, для меня памятны: в них отражалось смирение христианское и добродетели гражданина.
В другой раз поехали мы вместе в Святые горы, имение А. М. Потемкина на берегу Донца. Это одна из красивейших местностей, которую случалось мне видеть. Одна из церквей высечена в громадной меловой горе; белизна стены издали просвечивается на значительной высоте сквозь темную зелень тенистых деревьев; в эту церковь можно всходить или по ступеням покатости горы, или по подземному ходу. У подножия горы другая церковь просторная, близ коей несколько домов и усадьба раскинуты по самому берегу Донца, а на противоположном берегу красовались вековые дубы. В старину здесь был монастырь, но предание говорит, что здесь спасали не людей, а посредством подземного хода, выкопанного почти на версту в самой горе, туннелем скрывали добычу, привезенную Донцом, и спасали грабеж и грабителей. Это заставило императрицу Екатерину дать повеление об упразднении монастыря и подарить это живописное, величественное место Потемкину-Таврическому. Теперь оно принадлежит его наследнику, который согласился на устройство нового монастыря, в пользу которого супруга его, Татьяна Борисовна, не щадит благ земных. На обратном пути осмотрели мы винокуренный завод нового устройства с паровым котлом; производство работы совершается легче и скорее. Он был устроен в большом размере для затора в 120 четвертей. В бору мы видели, как гнали смолу, а на большой дороге встретили тысячу косарей, отправлявшихся из Курской и прилежащих к ней губерний: в Екатеринославскую, в Херсонскую, за Дон и за Кубань, чтобы косить траву и убрать сено. Обширные луга на юге нуждаются в работниках-- хороший работник во время сенокоса получает по рублю серебром в сутки; это почти цена поденщику в богатом Нью-Йорке.
Случилось мне быть на Изюмской ярмарке, видеть там движение народа и небольшой оборот в торговых делах. Главные обороты капиталистов совершаются в Харькове и в портовых городах азовских. Важнейшие произведения края составляют шерсть и пшеница, шерсть сбывают в Харькове, пшеницу на водяных мельницах по Донцу и Оскалу, частью возят ее прямо сухим путем в Мариуполь, в Бердянск и в Таганрог за 400 верст и выручают умеренную цену за вычетом дальнего провоза. Донец становится судоходным от Луганского завода, а до этого места суда плавают только в полую воду в продолжение двух или трех недель в году. Мало кто пользуется этим кратковременным, но лучшим способом перевоза.
Свободное копирование
