Опоздание к прошлому. Глава 11
АНАНАСЫ В ШАМПАНСКОМ
Конец марта... Любимое моё время года. Синева неба и дивный запах талого снега обещают скорый приход весны. Но настроение у меня впервые не весеннее. Занятия в студии стали хаотичны, и очень жаль было пропускать уроки из-за концертов. Ведь в танце появились сдвиги к лучшему. Московские расстояния из-за бесконечных разъездов съедали не только время, но и сжёвывали меня. Из дома в студию, потом к кукольникам, с ними на концерт, обратно домой к ним, а если занятия ещё и вечером, то опять в студию. После толчеи в автобусах, метро, к концу дня мне казалось, что я, как смятый фантик, окажусь растоптанной под ногами толпы.
Усталость и уныние овладевали не только мною, но и девочками. Мы все страдали от вечного безденежья и полуголодного существования. Наши зарплаты после денежной реформы усохли не только в нулях, но и в продуктах. Всё стало стоить намного дороже. От голода нас не спасали даже, появившиеся тогда в столовых, бесплатные салат из сырой капусты и хлеб. В голодные дни мы прибавляли к ним за три копейки чай и так обедали, и ужинали. Но особенно страдала Розэтта. Не приученная к экономии, она оказывалась без денег уже через неделю и помощи ей, сироте, ждать было не от кого. Не сговариваясь, мы стали приносить из дома завтраки и делились с ней, чем могли. Угнетало и незнание своего будущего. Нам объявили, что в мае будут в студии экзамены, а что дальше? Когда вообще кончится студийный курс? Какие планы у Сац? Спросить?.. Но разве у Бога спрашивают об их планах? Пути Бога неисповедимы...
Так прошёл и апрель. В день зарплаты девочкам вновь не дали денег. Я ничем не могла им помочь.
- Как это секретарь комсомольской организации ничего не может сделать!? – кричала на меня Жанна.
Ещё в конце октября комсомольцы отдела избрали меня секретарём. Согласилась я только потому, что никакой работы, кроме сбора взносов, требовать не будут. А теперь, забыв уговор, девочки на меня накинулись.
- Скажи лучше, что тебе всё равно! Ты получаешь свои 50 рублей стабильно и даже не думаешь, что рядом с тобой ходят голодные! – продолжала обвинять меня Жанна.
- Ты наш секретарь или говно поносное?! – ярилась Розэтта. – Ты обязана «выбить» для нас эти деньги.
- Поговори с Маргаритой, - уговаривала меня Ирма, - должно же когда-нибудь кончиться это унижение!
- Маргарита не поможет. Надо идти к Сац и заодно спросить о нашем будущем, - возражала Фира.
Неожиданно помогла Лия Яковлевна. Она услыхала крик девочек, и что-то такое сделала, что на следующий день девочки зарплату получили.
Лия Яковлевна! Ещё одно добрейшее существо, которое встретилось на моём пути. Если я пропускала из-за концерта её занятие, она приглашала меня к себе домой и восполняла упущенное. Так было и 30-го апреля. После гимнастики рта и скороговорок мы начали работать над экзаменационной программой. Но занятия прервал, неожиданно вернувшийся, муж Лии Яковлевны.
- О! У нас гостья! – воскликнул он, раздеваясь в крохотном коридорчике. - Разрешите представиться, я – Константин Юрьевич, а вы?.. - спросил он уже в комнате, галантно мне поклонившись.
- Натэлла.
- Рад познакомиться с лучшей ученицей Лии Яковлевны! - Я смутилась, а он, увидав это, рассмеялся. - Лучшая, лучшая! Правда, Ликочка? Ты ведь о ней мне рассказывала?
- О ней, о ней, Костя... Ужинать будешь? Или уже посидел за праздничным столом с друзьями?
- Буду, обязательно буду. Я сегодня сбежал от них из мастерской, работать было невозможно. Вот принёс бутылочку вина. Устроим праздник дома, и Натэлла к нам присоединится, не правда ли?
- Спасибо... но...
- Садитесь за стол, Натэлла, - сказала из-за занавески, отделявшей кухню от комнаты, Лия Яковлевна, - и никаких «но»...
Давно я так не отдыхала душой, как за этим ужином у чудесной пожилой пары! Я смотрела на них, таких разных, и в то же время так дополнявших друг друга. Лия Яковлевна маленькая, чуть взлохмаченная женщина с большими добрыми, не потерявшими мальчишеского задора, глазами, порывистая, с чудесной улыбкой. А Константин Юрьевич высокий с импозантными манерами. Аккуратно причёсанная на косой пробор голова. Редкие с несильной проседью тёмные волосы спорили о возрасте с белой щёточкой усов. Красивый шейный платок и в тон ему рубашка с открытым воротом говорили о лёгком пижонстве в характере, птичьи лапки морщинок в уголках маленьких глаз рассказывали о весёлом нраве и лукавстве. И впрямь, его шутки заставляли смеяться не только меня, но и Лию Яковлевну.
Незаметно наступил вечер, пора было уходить. Константин Юрьевич подал мне пальто, потом обнаружил, что у него не осталось сигарет.
- Лика! А у тебя есть сигареты?
- Мало, надо купить пачку.
- Так я пойду, куплю... Заодно провожу Натэллу до метро. Вы не против, Натэлла?
- Нет, буду рада.
Мы вышли на набережную. Весна в этом году запаздывала... Ледяной ветер гнал крупную волну по Москве-реке и пел в проводах жалобную песню о прошедшей зиме.
- Ну и ветер, – ёжась от холода в своей лёгкой замшевой куртке, посетовал Константин Юрьевич. – Не завидую людям, которые завтра утром будут шагать по Красной площади. А вы завтра идёте на демонстрацию?
- Нет. Завтра вечером у моих кукольников концерт.
- Натэллочка... Можно я задам вам один не очень скромный вопрос?
- Пожалуйста.
- Как вам удаётся прожить в Москве на 30 рублей в месяц?
- Стараюсь экономить. Я выросла в не очень обеспеченной семье, так что усвоила мамины уроки экономии.
- А подрабатывать пробовали?
- Да. Давала месяц урок музыки за 15 рублей, но когда меня Наталья Ильинична перевела в ассистенты, пришлось бросить. График учёбы и концертов не стабильный...
- Знаете, у меня есть к вам предложение. Я художник, у меня есть мастерская, в которой я работаю. Мне нужны натурщицы. Это довольно трудная работа: простоять без движения час человеку сложно. Но я за эту работу хорошо плачу. За час работы в обнажённом виде я плачу 5 рублей, а если в одежде, то 3 рубля. К вашему графику работы приспосабливаться буду я. Вас это не должно заботить. Согласны?
«Три рубля за час... Это за десять дней целых 30 рублей!» - проносятся в моей голове цифры...
- Только обнажённой я работать не буду, - уже вслух завершаю свои размышления.
- Но мне нужна ваша фигура, а не лицо или платье, - возражает Константин Юрьевич.
- Я могу позировать в балетном костюме. Это плотно облегающий фигуру трикотажный костюмчик с коротенькой юбочкой.
- Хорошо, - рассмеялся Константин Юрьевич, - но юбочку, надеюсь, снимите?
- Ладно, - довольная своей находчивостью, радостно обещаю, - юбочку сниму.
- Тогда завтра к 11 утра сможете придти? Завтра – праздник, моих сумасшедших коллег в мастерских не будет, и часа три поработаем спокойно.
- Хорошо. Приду...
Свободное копирование
