***
С нами в школе работала учительницей русского языка местная крымская уроженка; учительница эта рассказала нам свою историю. Она караимка. Такой народ исстари жил в Крыму – в основном в Феодосии. Оккупанты их сначала причислили к евреям, т. к. они исповедовали их веру. Но им удалось доказать, а главное откупиться, что они совсем другой крови. Что они аборигены Крыма, а евреи стали селиться гораздо позже в Крыму. Звали эту красивую миниатюрную женщину Султан Яковлевна, но это не в русской интерпретации, а мы её звали Татьяна Яковлевна. Тётку её, старую деву, которая нянчила детей Татьяны, звали СарЫ СарА Юхудовна. Близко от нашего посёлка (3 км) высоко на горе были 2 старинных крепости: Мангуп-Кале и Чудгут Кале. Высечены они прямо в каменных скалах, похожи на каменные пещеры. В каждом помещении также из камня в целой скале высечены лежаки и сидения вдоль стен. Это и были древние поселения Караимов, они разбросаны во многих местах Крыма. Вела в них единственная дорога вырубленная через густой южный лес, а с другой стороны отвесные скалы вполне неприступные. При нападении врагов (а их было очень много) надо защищать дорогу, а если не хватало на это сил, то спускаться по верёвочным лестницам в скалы. Мне никогда не попадалась в книгах история этого народа, но зато встретился сам народ, по их рассказам и записываю, что помню.
***
У Тани был брат-близнец. Он с самого начала войны сражался в нашей армии в чине старшего лейтенанта. С войны вернулся в 1945 году, вскоре после победы. Ещё были 2 младшие сестры Ира и Лида, но это по-русски, а настоящие их имена не помню, т. к. встречалась с ними всего 1 раз, когда они приезжали навестить сестру и тётку, а жили с родителями в Феодосии. Это совсем молодые девушки, т. к. старшей Татьяне всего было 23 года. До нашего приезда в Крым Таня работала в начальной школе в Биюк Сюрени, там собрали оставшихся детишек после выселения татар. Окончила она Библиотечный институт, поэтому её направили в нашу семилетнюю школу учительницей русского языка. Ещё мы только обустраивали школу, собирали парты, классные доски и т. д. Переписывали детей-переселенцев. И Таня неожиданно родила девочку, мы все были поражены, т. к. маленькая, полненькая в широкой блузе не была похожа на женщину на сносях. Сразу возникли всякие разговоры, домыслы: подозревали, что девочка от немца, а это было тогда и зазорно, и опасно. Но Таню не тронули, она приступила к работе вместе с нами через 3 дня после родов.
***
С девочкой возилась тётя. Имя мы ей дали всем нашим коллективом после обсуждения. Назвали Леночкой. Это было предложение Вани, он тогда был директором. Ему это имя очень нравилось. У нас дочек не было, а внучку, много лет спустя, назвали тоже Леночкой. Теперь ей 20 лет*. За учебниками, пособиями, методической литературой ездили в Москву для всего района. Получили, конечно, мало, но хотя бы учителя были обеспечены необходимым. Даже дали музыкальные инструменты: балалайки, гитары и другие струнные инструменты. Их отдали в единственную среднюю школу в райцентр. Несмотря на очень трудные условия жизни, быта, жизнь возрождалась. Рождались дети. Некоторые демобилизованные фронтовики, кому некуда было ехать, остались с нами, новыми жителями Крыма. Все очень скоро переженились, не всегда удачно потом сложилась жизнь, но им нужно было пристанище, крыша над головой, семья. Вышла замуж за моряка и Таня. Через положенное время родила ещё дочку. Её назвали Ольгой, тоже с всеобщего совета. А вот моряку не повезло. Он с тачкой поднялся в гору, чтобы нарубить дров для печки. Так поступали все. Даже для школы ученики рубили и приносили топливо в школу. У Таниного мужа как-то тачка сорвалась, он стоял ниже неё. Отскочить не успел и остался без глаза.
(*Исходя из возраста моей дочери, эту запись можно датировать 1991-м годом)
***
Вот так-то: с фронта пришёл без видимых повреждений, а дома пострадал. Жизнь в семье разладилась, после госпиталя в Симферополе он домой не вернулся, прислал письмо и всё. Осталась Таня с двумя дочками. Опять выручала тётка, хотя была уже старая, больная, совсем высохшая, т. к. наступило голодное время. Хлеб по карточкам получали, вот и всё. Выручало, что выросло на огородах, да яблоки, но и они уродились плохо. Осталась молодая женщина с двумя малышками одна, а было ей всего 25 лет. О дальнейшей её судьбе на знаю, т. к. в Крыму мы прожили всего 5 лет, но об этом потом и о местных, и о приезжих. Немного о нас. Мы с родителями жили отдельно. И у нас, и у них был дом, вернее, жильё в очень плохом состоянии, а ремонтировать было нечем, кое-как приспосабливались к таким условиям. Наш дом был вообще недостроенным, да ещё пострадал от военных действий. Пригодна была лишь одна комната, а остальные 2 совсем без полов, только балки, а под домом подвал. Ходили как в цирке по брёвнам. Через год к нам приехала мама. Она зимовала в Барнауле, т. к. у нас не было определённого места жительства, почти всё время в дороге. У родителей Вани дом тоже был в плохом состоянии, но лучше, чем у нас. Они сами сложили себе и нам печки, собрав кирпичи и камин, где придётся.
Свободное копирование
