5. В оккупации. Между НКВД и Гестапо.
Рива Ароновна
Я уже рассказывала о некоторых учителях школы, где я работала первый год, о яркой и жалкой фигуре графа Нелидова и его жены, о некоторых других учителях. Рива Ароновна была настоящей беженкой, ходя тогда это слово не было в ходу и даже запрещалось. Надо говорить эвакуированной. Но её никто не эвакуировал, она именно бежала одна, без семьи. Перед самым началом войны она по путёвке находилась в доме отдыха где-то на Украине. Муж и двое детей остались дома, в Жмеринке, где они жили и работали много лет. Был у них там свой домик, который они с мужем строили несколько лет, было кое-что и в доме, и на огороде, и в саду. Семья была счастливая и дружная.
***
Сегодня немного получше, даже рискнула выйти из дома. Но ходила с трудом, еле дошла от базара домой. Немного принесла продуктов. Не могу поднять более 2 – 3 кг, усиливаются боли. Да и с продуктами, надо сказать, большие затруднения. Всюду длинные очереди. Сегодня и Валя немного поправилась, поднялась, занялась домашними делами.
***
И вдруг война, сильные бомбёжки. Возвратиться домой не было возможности, немцы наступали стремительно, буквально по пятам. Она со своим курортным имуществом бежала в общем потоке. Ей, еврейке, было немыслимо попасть в руки немцев. Потом добежали до ж. д. и двигались любыми поездами, идущими в нужном направлении. Но их было мало, т. к. почти все поезда двигались в противоположном направлении – к фронту. Так она попала на Кубань вместе с другими беженцами. Обратилась в Обл. ОНО (областной отдел народного образования) и была направлена в школу, куда потом попала и я. Как она, бедная, страдала, ничего не зная о муже и детях!
***
Боли уменьшились, ходила на базар, сготовила обед. После, правда, снова стало болеть сильнее, но терпимо, отлежалась, стало лучше. Из-за болезни не смогла к празднику даже сделать генеральную уборку. Вроде бы начинается весна, но прохладно, все ходят одетые. Не верится и не чувствуется, что завтра 1-е мая! Таким холодным и без зелени он никогда ещё не был даже в более северных районах.
***
Работала старательно, добросовестно, слёз не показывала. Все мы её очень жалели: человек в один миг потерял всё, главное, конечно, детей. Ничего нигде, конечно, она узнать не могла, т. к. фронт всё время приближался. Это был 1941 – 42 учебный год. Обстановка тревожная, напряжённая, начались экономические трудности, но голода не было. В колхозах продавали, почти что даром давали, муку, кукурузу и другие овощи и фрукты. С осени в плавнях была и рыба, правда, болотная с запахом тины, но ничего, ели. Испытывался недостаток соли, а о сахаре тогда и не думали, обходились сухофруктами.
Свободное копирование
