Летом 1880 г. я объездила Испанию. Среди ее старинных городов особенно сильное художественное впечатление произвела на меня Гренада с ее памятниками мавританского владычества и культуры. У меня родилась мысль создать балет, действие которого происходило бы в Испании при маврах. Я сообщила об этом балетоману С. Н. Худекову, автору программ балетов "Баядерка" и "Роксана", Переговорив с Петипа, Худеков составил программу балета "Зорайя, мавританка в Испании". Сама я тоже приняла кой-какое участие в ее разработке. По моей инициативе в балет была введена сцена покушения на самоубийство Солимана под колесами свадебной колесницы Зорайи и Тамарата. Она была мне навеяна одним из эпизодов романа Эберса -- "Дочь египетского царя". При составлении программы "Зорайи" Худеков остался верен своему принципу, проведенному им в только что названных мной "Баядерке" и "Роксане", а позднее в его же "Весталке". Действие балета происходит отчасти в земной, реальной обстановке, отчасти в мире фантазии, который снится герою балета Солиману. Контраст между этими местами действия и, следовательно, хореграфическими жанрами производил очень большой эффект.
Петипа ставил "Зорайю" с большим удовольствием. Она развертывала перед ним широкое поле для применения его знания Испании, где он провел часть своей молодости. Поставил он балет очень удачно, умело сплетя в нем хореграфию испанскую с восточной, экзотической. Разные "виллано", "морены" и "ронденьи" у него чередовались с пляской бедуинов, абиссинцев и т. п., а также с чистой классикой райских гурий в картине "сна". Моя, хореграфическия партия здесь была очень большая и разнообразная -- детали ее у меня, к сожалению, из памяти выпали. Могу только отметить, что в последнем акте я танцовала пиччикато под музыку из "Сильвии", Делиба, пользовавшейся тогда большим успехом в Париже. В "Зорайе" были три большие мимические роли для мужчин, и они исполнялись отлично Гердтом, игравшем Солимана, Л. Ивановым -- его соперника Тамарата и Кшесинским -- калифа, отца Зорайи- Монтировка балета по тому времени была очень роскошная. Декорации художников Бочарова, Шишкова и Вагнера не оставляли желать ничего лучшего. Музыка Минкуса была в общем удовлетворительной, хотя уступала в колоритности его "Баядерке". Поставленная в первый раз в мой бенефис в начале февраля 1881 г., "Зорайя" сразу же стала одним из любимейших балетов публики. Я танцовала ее бесчисленное множество раз, а по моем уходе со сцены в ней отличалась балерина Горшенкова.
"Зорайе" было суждено стать последним большим балетом, поставленным для меня на петербургской сцене. К моему бенефису в следующем сезоне, состоявшемуся в конце 1881 г., Петипа возобновил старинный балет Мазилье "Пахита", не дававшийся на нашей сцене что-то очень давно. Этот балет 40-х гг., с наивным мелодраматическим сюжетом, резко очерченными "злодеями" и "добродетельными" персонажами, был очень скромен по своему хореграфическому содержанию, да последнее к тому же чрезвычайно устарело. Однако Петипа очень хотелось снова поставить его на сцену, и он писал мне об этом за границу уже летом, уговаривая взять "Пахиту" в свой бенефис и соблазняя меня обещанием сочинить новые, интересные танцы. Видно, он желал тряхнуть стариной: "Пахиту" он же ставил у нас и в первый раз, в конце 40-х гг. Петипа заново поставил все сцены и танцы, исключая разве лишь один кордебалетный "танец с плащами"-- любопытный образец парижских массовых танцев, в которых функции кавалеров исполняются танцовщицами - "травести". Вместе с тем балетмейстер удлинил балет, растянув его на три действия,-- до тех пор "Пахита" была двухактным балетом, причем второе действие состояло из двух коротких картин. При своей постоянной склонности к дивертисментным окончаниям спектаклей Петипа придал последней картине характер большого праздника с разными танцами. "Гвоздем" его, как и всего балета, явилось заново сочиненное им на новую музыку Минкуса "большое па", чрезвычайно эффектное по составлявшим его танцовальным номерам. В нем участвовали балерина с первым кавалером, несколько солисток и ряд вторых танцовщиц. Это "большое па" имело у публики чрезвычайный успех. Действительно, оно Петипа очень удалось, начиная с импозантного выхода всех участниц, продолжая декоративным адажио всей массы, расположенной на сцене по диагонали от первой правой кулисы к последней левой (от зрителей), и кончая разнообразными вариациями солисток. Я всегда танцовала это "большое па" с особым удовольствием, как, впрочем, и мои главные партнерши Иогансон, Никитина, Шапошникова и др. Очень нравилась в том же акте мазурка в исполнении массы маленьких питомцев Театрального училища, хотя, в сущности, польский национальный танец был как будто не у места в Сарагоссе, где происходит действие "Пахиты".
Очень типичными были в мимических ролях Гердт возлюбленный героини, наполеоновский гусар, Кшесинский -- в роли цыгана и Л. Иванов -- вероломный испанский губернатор.
Балет начинается сценой отделки скульптором памятника на могиле убитого испанцами французского генерала. Эту чисто-выходную рольку исполнял танцовщик А. Д. Чистяков, прекрасный учитель бальных танцев, но как балетный артист не представлявший собой ровно ничего. Он колотил могилу бутафорским молотком так старательно, что это заметили даже другие артисты, удивлявшиеся его рвению в таком пустяке.
-- Хотя моя роль и очень небольшая, но все-таки я ее "создал", -- возражал Чистяков с комичной гордостью.
Свободное копирование
