Зимой я опять попал в редакторы. В Петербурге открылась новая большая газета. Устроили меня туда Блок и Ремизов. Я заключил условие с жалованьем по двести рублей в месяц, не считая построчной платы.
9 декабря 1912 г. состоялся в редакции раут с шампанским. Говорились речи. Особенно жарко витийствовал один адвокат, брат министра. Он говорил о правде и добре, горячился о меньшем брате, а я, слушая красноречивого оратора, вспоминал рассказ одного мусагетца о нем самом. Вития гостил в деревне у старой тетки. Старуха была очень религиозна. Чтобы подшутить над ней, адвокат обучил свою собаку креститься, сидя на задних лапах.
Главным редактором газеты был заслуженный приват-доцент, по прозванию Ферфичкин. Сморщенный и плюгавый, он никогда не смотрел в глаза. Ферфичкин лет десять назад, по заказу министра Плеве, написал "Историю министерства внутренних дел" и получил награду, но после 1905 года счел за лучшее переменить свои взгляды. Он сплошь браковал подобранных мной сотрудников: Коноплянцева, Фомина, Княжнина, группу москвичей из "Мусагета", молодого поэта Конге. Через месяц я уволился.
А. А. Конге, юный студент, изумлял стихийной силой таланта. Конге был до мозга костей петербуржец; здесь он родился и здесь провел свою короткую жизнь. Ему так и не удалось побывать в Москве. Любимым его писателем был Достоевский в ранних вещах. Вне Петербурга Конге немыслим. Потомок датского выходца Конке, еще петровских времен, он являл чистый северный тип развалистого, слегка неуклюжего, блондина с бледными глазами. Летом любил собирать пауков и держал их в стеклянных банках.
Свободное копирование
