В советской России типографиям запрещено печатание церковно-богослужебных книг и религиозно-нравственных произведений. Лишь митр. Сергию, признавшему власть большевиков над Церковью и Угоднику этой власти, разрешается пользоваться государственной типографией для печатания указов, деклараций и воззваний к пастве. Руководители истинной церкви, стоящие правее митр. Сергия и не признающие соглашательства с большевиками-безбожниками, лишены возможности пользоваться печатным станком для установления связи с верующими. Воззвания противников митр. Сергия распространяются посредством пишущих машинок и гектографа. Являясь по необходимости подпольной, эта литература широко распространена среди верующих, беспощадно преследуется, как большевиками, так и митр. Сергием. Он называет эту литературу анонимной и бесчестной. На эту выходку митр. Сергия ему ответили, что кроме него никто не виноват в создавшейся трагедии. Он обвиняется в предательстве своих отцов и братии, и ему разъясняется, что это предательство всегда осуждалось церковью, хотя бы и было вынуждено пыткой. В этой литературе развивается церковное учение о власти вообще и советской в частности. Грустное положение.
Второй раз митр. Сергий стал в положение обновленца-предателя.
Вот более разительные конкретные примеры преследований духовенства за мнимые контрреволюционные деяния. Два священника были арестованы в приходе вследствие неуплаты излишка зерна. Местный купец, монахиня и жена «кулака» высказали протест против несправедливого обращения с их священниками. Два священника и купец были расстреляны, монахиня приговорена к семи годам заключения со строгой изоляцией, а жена купца к пяти годам тюремного заключения. Четыре священника из монашеской общины и один мирянин объявлены были социально опасными и паразитами за мнимо-контрреволюционные проповеди (конечно, иначе говоря, за усердное исполнение своих пастырских обязанностей) и судом были приговорены к расстрелу.
Из советской печати видно, что эту же судьбу в других местах испытали 71 лицо, а 112 человек заключены в тюрьму на срок от 2 до 10 лет. Пасторы, проповедники, раввины, муллы — одинаково лишены продовольственных карточек, лишены гражданских прав и изнурены специальными налогами. Баптисты и евангелисты сотнями заключены в тюрьму (1929 г.). Школа их проповедников в марте 1929 г. закрыта заключением учителей в тюрьму. Публикование литературы на древнееврейском языке запрещено. Два еврея-старца 70 лет заключены в тюрьму за обучение еврейских детей: ведь это тоже (!) религиозная пропаганда. Однажды 200 еврейских детей были заключены в тюрьму на две недели — допытывались этим путем узнать имена и фамилии ненавистных религиозных учителей. Из 1400 украинских синагог закрыто в конце 1929 г. 506 зданий с обращением их в склады, клубы, кино и атеистические ячейки. В Соловках заключены наряду с глубокими старцами мальчики и девочки 16–17 лет. И мы это сообщение главы Англиканской церкви подтверждаем полностью, сами видели и в I и VI отделениях этих подростков.
Кентерберийский архиепископ употребил только отрывки из той массы сведений, которые предоставлены в его распоряжение. Одна интеллигентная деревенская девушка пишет ему: «Если бы Вы только знали, наша жизнь есть только стон, разрушение и вздохи. Счастливы те, которые умерли перед этими бедами и не видят позора разорения и преследования нас, крестьян. Мы терроризованы. Они не позволяют нам жить. Мы дрожим, подобно листу осенью, и жизнь потеряла для нас всякую свою прелесть».
Свободное копирование
