Однако нельзя забывать и другое. Потери в минувшей войне, которые понес русский народ и русская культура, огромны, сравнимы, может быть, только с ущербом, понесенным русскими и русской культурой от большевиков. Поэтому мнение многих в России о неправомерности возвращения немецких культурных ценностей имеет под собой серьезную основу. Особенно болезненно относится к этой проблеме поколение, которое воевало и видело своими глазами разрушения, нанесенные нашей стране фашизмом. При этом надо учитывать, что до сих пор не возвращены в Россию книги (летописи, русские первопечатные книги) и другие культурные ценности, вывезенные из России во время войны в Германию. Вообще же перемещение культурных ценностей, захваченных в результате войны, чрезвычайно сложная правовая, политическая, экономическая и этическая проблема. И в каждом конкретном случае ее решение требует огромных усилий, часто ни к чему не приводящих.
Сознавая это, Маргарита Ивановна Рудомино еще в 1987 году считала, что вначале надо навести порядок в российских хранилищах, "чтобы хоть книги навалом не лежали, как в церкви в Узком, куда буквально свалены великолепные трофейные библиотеки, никому оказавшиеся не нужными". Она ставила проблему так: "Давайте наконец вернем их и другие вывезенные в нашу страну после войны книги (а их многие тысячи) былым владельцам. В обмен на наши вывезенные ценности"[1].
Как я знаю, немецкая и мировая библиотечная общественность в послевоенные годы не ставила категорически вопрос о возвращении книг, оказавшихся в Советском Союзе. Так, бывший директор Немецкой государственной библиотеки в Берлине Фридель Краузе еще два года назад говорила мне: "Разве я могу требовать возвращения книг, вывезенных из Германии и находящихся в Ленинградской публичной библиотеке имени Салтыкова-Щедрина, после блокады Ленинграда и разрушения немцами его пригородных дворцов". У многих немецких библиотечных работников, как и у очень многих немцев, сильно чувство вины перед Россией, перед русским народом. Они понимают, что Германия в полной мере должна отвечать за те разрушения, которые нанесены вермахтом русской культуре, в том числе библиотекам. У нас, в доме Рудомино, бывали крупнейшие библиотечные деятели мира (Маргарита Ивановна многие годы была первым вице-президентом Международной федерации библиотечных ассоциаций и учреждений — ИФЛА.) В беседах с ними я никогда не слышал, чтобы резко ставился вопрос о возвращении вывезенных из Германии книг. Во всех странах сознавали, какой страшный ущерб нанесла нашей стране развязанная против нее война.
В настоящее время важно, чтобы специальная авторитетная комиссия, которая уже существует, дала бы оценку потерям книг и других культурных ценностей Советским Союзом и Германией в минувшей войне. Такая оценка могла бы стать основой выработки обоюдоприемлемого решения по проблеме взаимного возвращения книг и других культурных ценностей, если такое решение вообще можно найти.
Свободное копирование
