Помню, зимой как-то мы поехали на его машине в Петровско-Разумовское. Было страшно холодно. Мы совсем закоченели. Вышли из машины и бегали по сугробам, валялись в снегу. Владимир Владимирович был очень веселый.
Он нарисовал палкою на пруду сердце, пронзенное стрелой, и написал "Нора - Володя".
Он очень обижался на меня за то, что я никогда не называла его по имени. Оставаясь вдвоем, мы с ним были на "ты", но даже и тут я не могла заставить себя говорить ему уменьшительное имя, и Владимир Владимирович смеялся надо мной, утверждая, что я зову его "никак".
Тогда в нашу поездку в Петровско-Разумовское, на обратном пути, я услышала от него впервые слово "люблю".
Он много говорил о своем отношении ко мне, говорил, что, несмотря на нашу близость, он относится ко мне как к невесте.
После этого он иногда называл меня - невесточкой.
В этот же день он рассказал мне много о своей жизни; о том, как он приехал в Москву совсем еще подростком. Он жил здесь, в Петровско-Разумовском, и так нуждался, что принужден был ходить в Москву пешком. Рассказал о своем романе с Марией {С М. А. Денисовой В. Маяковский познакомился в Одессе в январе 1914 года; лирическая героиня поэмы "Облако в штанах".}, о тюрьме, о знакомом шпике, который следил за ним.
С огромной нежностью и любовью Владимир Владимирович отзывался о матери.
Рассказывал о том, как она его терпеливо ждет и часто готовит любимые его кушанья, надеясь на его приход.
Ругал себя за то, что так редко бывает у матери.
Матери своей Владимир Владимирович давал в известные сроки деньги и очень тревожился, если задерживал на день, на два эти платежи. Часто я видела в его записной книжке записи:
"Обязательно маме деньги".
Или просто - "Мама".
