Наутро я еще лежала в кровати, когда прибежал Рома с радостным сообщением, что я буду вместе с ним питаться в столовой, пока я не получу своих продуктовых карточек, так я в первые дни пребывания на советской земле узнала что такое карточки. Я начала присматриваться, как живут люди вокруг, в магазинах ничего нет, кругом все серо, люди в тулупах, в стоптанных валенках, а на меня на улице оглядывались и останавливались и что-то говорили мне непонятное. На меня нахлынули мрачные мысли, преследовали кошмары, кругом дикость, по ночам я тихо плачу. Вечерами, когда мы с Ромой выходили погулять и нам навстречу шли парни громко разговаривая и смеясь, я инстинктивно бежала в подъезд или во двор дома. Мне чудились погромы, я забывала где я нахожусь. Эту боязнь я долго не могла в себе подавить.
Со всеми моими сомнениями, мыслями я делилась с Зигмундом в письмах. В своих письмах Зигмунд меня подбадривал, в них я черпала бодрость и уверенность. Зигмунду не терпелось скорее приехать, он мне писал, что все эти трудности временные, читал мне лекции о революции. Из его писем я узнала историю России, узнала про гражданскую войну, он верил, бедный мой, что коммунизм будет построен, но надо иметь терпение. Сам он горел желанием скорее приехать и помочь бороться против остатков враждебных элементов. Часто мы подолгу говорили по телефону. Настал день, когда я переступила порог музыкального училища – святилища, к которому я стремилась, меня охватил восторг, окружающее сразу предстало мередо мной в другом свете. Почему-то я была уверена, что буду тут учиться. Я произвела на всех ошеломляющее впечатление. Девочки окружили меня, подошли ко мне близко и рассматривали со всех сторон. Одна девочка подбежала ко мне и поцеловала меня, какая ты красивая, какая ты элегантная. Со всех сторон посыпались на меня вопросы: «Откуда ты? В Польше все так красиво одеты? А там в магазине можно купить такое платье, как у тебя? А пальто? А ботинки? А белый хлеб в магазинах тоже есть?» Я не успевала всем ответить, я была как в угаре. Я буду также как и эти девушки учиться и дружить с ними. То одна, то другая приглашали меня к себе домой. Как будто из мрака попала в светлый дворец. Я была сразу принята в училище без экзаменов,
директор познакомил меня с педагогом, который будет меня учить, назавтра я уже была зачислена в музыкальную школу и все выглядело как сон. Значит Рома был прав, что за обучение здесь не надо платить, но мне надо было еще устроиться на работу. В Минске выходила польская газета «Орка», меня приняли на работу корректором.
Материально Рома был в не состоянии мне помочь, так как он сам жил на стипендию.
Свободное копирование
