Саранча - 1

Глава 21

Саранча.

Самое лучшее, что случилось со мной в жизни – мои товарищи. Мне очень везло на друзей. Шваль волшебно исчезала на стадии знакомства, часто до встречи, видно чуя другую группу крови.

Женщины были красивы, образованны и бескорыстны, мужчины умны, с хорошим чувством юмора, талантливы и порядочны. Если случались исключения, я воспринимал их как недоразумение. В моей душе никогда небыло темных закоулков, где неожиданно можно встретить гадость, я всю жизнь был уверен, что отдать лучше, чем взять, намного лучше быть обманутым, чем обмануть и быть обкраденным, чем украсть. Я старался контролировать свои слова и поступки, чтобы ненароком не обидеть хорошего человека. Обычно мне платили той же монетой. Я уверен, что даже из списка моих виртуальных друзей можно составить правительство и это будет самое вменяемое и толковое правительство в Европе.

Мой ВГИКовский товарищ артист Гена Морозов был женат на балерине Большого Театра, имел светские связи и был принят в обществе, как говорили когда-то. Стройный брюнет высокого роста, с гусарскими усами и непроницаемым выражением красивого лица, он был отличным парнем – открытым, веселым и бесхитростным. Никогда не интриговал, не злословил, не искал места и вел себя, как подобает мужчине. Подобные качества неизменно производили в Европе ошеломляющее впечатление, когда русские офицеры попадали туда занесенные ветром войны, непредсказуемым сюжетом любовных приключений, по делам службы или из-за пристрастия к игре. В сравнении с ними, добропорядочные европейские бюргеры, которые рождаются и умирают в ночном колпаке, выглядели, как амбарные мыши у кота на именинах.

Гена интеллигентно пил - не пошлую водяру, а шампанское и марочные вина, правда ведрами. Я никогда не видел его пьяным, но, зная его со студенческой скамьи, по задумчиво-отсутствующему взгляду мог определить сколько было оприходовано. Он всегда был хорошо и чисто одет, ходил с прямой спиной, не сутулился. Среди множества человеческих типов больше нигде в мире не встретишь эту превосходную породу, которую российские дегенераты почти истребили на родине.