На общем режиме - 47

Приближалось 28 июня, конец срока. Дальнейшие события «Хроника текущих событий» освещает следующим образом.

В марте-апреле Кирилла ПОДРАБИНЕКА с туберкулезом перевели из Елецкой тюрьмы в Усманьскую тюремную больницу (Хр.56). В июньском письме Кирилл просил отца приехать за ним в Усмань в субботу 28 июня. Через 10 дней П.А. ПОДРАБИНЕК получил от него еще одно письмо; вопреки заверениям начальства, что К. ПОДРАБИНЕК будет освобождаться из Усмани, письмо было из Елецкой тюрьмы.
28 июня П.А. ПОДРАБИНЕКУ в Елецкой тюрьме в 6 часов утра сказали, что К. ПОДРАБИНЕК освобождается «сегодня, в 8 часов». В 8 часов один из сотрудников администрации сказал П.А. ПОДРАБИНЕКУ, что К.ПОДРАБИНЕК обвинен по ст. 190-1 УК РСФСР: «Два дня назад он получил и подписал постановление об аресте» (во время следствия по предыдущему делу К. ПОДРАБИНЕК не подписал ни одной бумажки). На вопрос, что сделал Кирилл, майор ответил: «Он отказывается признать свои заблуждения».
29 июня П.А. ПОДРАБИНЕК обратился в Международный комитет защиты братьев ПОДРАБИНЕКОВ, в «Международную Амнистию», в Московскую группу «Хельсинки» и ко «всем людям доброй воли» с просьбой помочь А.ПОДРАБИНЕКУ (см. «Арест А. ПОДРАБИНЕКА») и К. ПОДРАБИНЕКУ выйти на свободу.
1 июля П.А. ПОДРАБИНЕК получил ответ на телеграфный запрос: «Вопросу освобождения сына обращайтесь прокуратуру города Ельца. Начальник учреждения».
(ХТС, № 57, 3 августа 1980 г.)

Разумеется, никакого постановления об аресте я не подписывал. Майор Пронин нагло врал. Мне и не предъявляли постановление, 28-го я рассчитывал освободиться. Менты решили попить моей крови и ничего не сообщили. Шесть часов утра, жду команды «собирайся с вещами». Восемь часов — команды нет. Полдень — тишина. К вечеру, вызвав наконец ДПНТ (дежурного помощника начальника тюрьмы), предъявил претензии: «На каком основании тут меня держат?» Последовал ответ: «Ничего не знаю».
Много нервов я попортил в тот день. И ведь знал же, что следует оставлять надежду сюда входящим. И сгущающиеся на горизонте тучи заметил. Но такова уж человеческая природа, очень трудно полностью изгнать из сердца надежду. 
Через день принесли постановление, новое дело по статье 190-прим — распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй. Я сильно разозлился. И громко обещал Хряку и прочим разобраться с ними: «Сидеть будете!». Угроза не пустая — сидеть, не сидеть, а неприятности я им доставить мог. Они это поняли, понял и я, что они поняли. Следовало поберечься.