Российские старты по традиции проводились в западном регионе страны, ведь основная масса спортсменов представляла именно их. Выходцев из Сибири и Дальнего Востока - единицы. К ежегодным поездкам в неблизкие края мы с Тамарой приспособились довольно быстро. Если нас намеренно или случайно сопровождали здоровые соратники, командировки становились приятными и безопасными.
Незнакомые места вызывали лишь кратковременный интерес, на их освоение до и после выступлений времени выделялось немного. Обычно хватало беглого взгляда, чтобы сделать сравнение в пользу Хабаровска. Родной город казался лучшим на свете, я гордилась принадлежностью к отдалённому краю, не терпящему слабаков.
Жизнь в суровом климате считала нормой и не задумывалась, что бывает по-другому, пока не занесло нашу команду в Калининградскую область. Поездка в маленький курортный городок с ласкающим слух названием Светлогорск стала лучшей за всю спортивную карьеру.
От Москвы до Калининграда нас неутомительно довёз комфортабельный скорый поезд, а непосредственно к месту назначения доставило обычное легковое такси. Пожилой неулыбчивый водитель согласился на жалостливые уговоры и нехотя разместил в салоне пятерых пассажиров. Потом виртуозно утрамбовал наши сумки в багажник, забив до предела всё свободное пространство. Машина, несмотря на перегрузку, без натуги понеслась по гладкому асфальту.
Часа два ехали. Большой город миновали быстро, его достопримечательности не сохранились ни в памяти, ни на фото. Настоящая сказка началась, когда лихо свернули с широкой трассы.
Второстепенная дорога, ведущая в Светлогорск, поразила необычностью с первых километров. Неширокая, в две полосы, чистая, идеально ровная, она утопала в густой тени деревьев, заботливо посаженных вдоль обочин много лет назад. Липы и дубы пребывали в расцвете сил и располагались в таком педантично рассчитанном порядке, что походили на муштрованных солдат, показательно выстроившихся в бесконечную шеренгу. Как на параде!
Но стоило перевести взгляд с аскетичных стволов на пышные округлые верхушки, военная строгость тут же сменялась на чувственное соприкосновение тонких ветвей, ничего общего не имеющее со сдержанностью нравов. Кроны тянулись друг к другу, сливаясь на глазах у путников в волнующем экстазе. Они ласково шелестели, нашептывая нежные слова любви, о которых можно было только догадываться.
Высоко над нашими головами дерева проживали собственную жизнь, наслаждаясь близостью, солнцем, дождём, ветром. Замаявшись от тесноты, мы настежь распахнули окна такси и жадно вдыхали дурман их чистых порывов и терпко-сладкие травяные и цветочные запахи. Зелёный тоннель надёжно укрывал нас от летнего зноя и делал привычные дорожные неудобства вполне терпимыми.
Удивительные пейзажи, мелькающие с обеих сторон, разительно отличались от скромно-однообразных картин центральной России. Синий подвижный краешек моря оживлял прекрасный вид, пёстрые деревенские домики восхищали странным дизайном. Они подчёркивали первозданное природное совершенство и в сравнении с почерневшими русскими избами выглядели как огромные разноцветные игрушки. Оказывается, только потомки немцев так холят и лелеют своё жилье. А подворья русских везде одинаковы – неухоженная серость. За непутёвых соотечественников было стыдно.
Следующим поводом для восхищения чужеземьем стали непуганые лебеди. Чёрные и белые птицы величественно скользили по водной глади встречных водоёмов, поражая путешественников изяществом линий тела и цветовым контрастом. Я немела от восторга и воспринимала земное великолепие настоящим раем.
Сам Светлогорск по красоте не уступал живописным окрестностям. Не роскошью он нас пленил – уютом, чистотой, теплом, комфортом, доброжелательностью жителей. Благообразие каждой улочки и каждого домика ломало моё представление о малых городах России, умиротворяющий покой завораживал. Даже воздух, обильно пропитанный парами холодного Балтийского моря, был особенным - сверхпрозрачным, густым, вкусным, бодрящим. Он очевидно обладал целительной силой: после долгой дороги нежно снимал привычную сонливость и усталость.
Сказочный край чудно растревожил мысли, я полагала, что захочу сюда вернуться. На время, может, навсегда. Однако неопределённые планы в жизнь не воплотились. Хабаровск быстро охладил предательский пыл и рассеял помыслы о переезде. Он прочно удерживал меня неведомой силой в ледяном ветреном плену.
Мы с друзьями снова вернулись на Дальний Восток счастливой командой победителей. По доброй традиции я завоевала серебряную медаль. Кардинальные жизненные перемены отложились на далёкое «потом», мне нравилась удачно сложившаяся стабильность. Хотелось долго парить на спортивных высотах, достигнутых трудом и упорством.
Но чем круче взлёт, тем больше шансов сорваться вниз. Судьба испытывала характер не только ограничениями, соблазнами, славой и победами. Однажды я в полной мере ощутила боль внезапного падения.
Свободное копирование
