ГЛАВА X
Жизнь в Бежеце
Вернулись мы обратно в Бежецу на заре. Наш вагон отцепили от общего поезда и особым паровозом подали к нашей платформе, от которой до дому было всего несколько саженей. Меня неприятно поразило одно обстоятельство. Несмотря на ранний час, нашлись-таки охотники встать ни свет ни заря из-за одного только любопытства, чтобы поглазеть на нас, вернее, на меня, и потом первыми по заводу разнести новость, свои выводы и заключения. На расстоянии всего нескольких минут ходьбы -- надо было только перейти дорогу и войти в калитку нашего сада -- мы встретили нескольких человек, уставившихся на нас с нескрываемым любопытством. Мужу это тоже, кажется, не понравилось. Он ускорил шаги, сухо отвечая на поклоны.
Огромный одноэтажный дом с мезонином, с массой вычурной резьбы, с балконами, выступами и башнями, был окрашен в казенную серую краску. Внутри он остался с рублеными стенами, потемневшими от времени и очень пугавшими меня. Мне казалось, что в этих темных и пыльных стенах, в щелях с торчащей между бревен паклей, должны гнездиться миллионы всевозможных жителей, а я чувствую непреодолимое отвращение ко всяким букашкам, боюсь их до смерти... В просторных, но от изобилия балконов очень темных комнатах было пусто и нежило. Мебель, вся без исключения, была увезена первой женой князя, которой он предоставил выбрать необходимое, надеясь пополнить недостающее после нашей свадьбы. Необходимым же оказалось все. Князь, как деловой человек, не входил в домашние мелочи и не позаботился снова обставить дом вовремя. Мне, разумеется, не нужна была эта увезенная обстановка, но пустой дом, с голыми, унылыми стенами, в котором не было ни ложки ни плошки, где на всем лежала печать запустения, произвел на меня удручающее впечатление. К нашему приезду садовник решил вместо мебели в виде убранства в опустевших комнатах наставить повсюду на тумбах огромные кадки с пальмовыми деревьями и высокими тропическими растениями. Только в столовой стоял ряд венских стульев да большой обеденный стол, а в гостиной рояль, выписанный незадолго до нашего приезда.
Дом князя был построен в семидесятых годах, в прискорбную эпоху упадка русской архитектуры. В окрестностях Москвы и Петербурга выросли в это время в огромном количестве такие же вычурные и возмутительные по безвкусице дачи в псевдорусском, или "репетовском" стиле, в шутку прозванном еще "петушиным". Русского в этих претенциозных постройках не было решительно ничего. Никогда древняя Русь не украшалась подобной резьбой, а башни, балконы и выступы были всецело выдумкой бездарнейших архитекторов с нерусскими фамилиями, бог весть откуда ими вывезенные. Беда в том, что до сих пор есть люди, которым это нравится. Князя все эти вопросы ничуть не интересовали: ему нужен был дом -- ему его и выстроили.
Свободное копирование
