authors

1427
 

events

194041
Registration Forgot your password?
Memuarist » Members » Semen_Podyachev » Среди рабочих - 12

Среди рабочих - 12

02.05.1903
Дмитров, Московская, Россия

   Проснулся я поздно. Яркие солнечные лучи врывались в открытые настежь ворота и тянулись, играя в пыли, разноцветными узкими полосками сквозь щели сарая. На балках глухо ворковали голуби, бегая друг за дружкой... На земле, под остатками почерневшего клевера, пищали мыши.

   Мне не хотелось вставать!.. Так хорошо, тихо и мирно было в сарае... Я лежал, смотрел, слушал. В открытые ворота видны были березы... Молодые маленькие листочки тихо трепетали и шушукались, точно говоря про что-то хорошее. Сквозь сетку ветвей и листочков виднелось голубое необозримое небо, по которому изредка, как корабли, тихо и величаво проплывали облака...

   Ко мне в сарай доносились с поля торопливые песни жаворонков, из рощи -- крики грачей...

   Рядом, за стенкой сарая, в кустах бузины тараторили, дрались, чирикали воробьи... В селе, за рекой, звонили к обедне... "Пора, однако, вставать!" -- подумал я и только было хотел сделать это, как в сарай вбежал Тереха и еще от ворот закричал:

   -- Вставай скореича! Дело есть! Меня за тобой мужики послали... Иди на кухню.

   -- Что такое? -- спросил я.

   -- Что? Четвертную с тебя... Порядок здесь такой. Я сам тоже ставил... ничего не попишешь... Вставай!

   -- Денег нет, -- сказал я, идя за ним на кухню.

   -- Не горюй об деньгах... Хошь, я дам? У меня есть... А то нарядчик даст... Эва, не пропадут... Из жалованья вычтут...

   На кухне собрались все рабочие. Некоторые из них сидели за столом, лениво и нехотя, точно по обязанности, допивая чай, иные курили; остальные просто сидели или лежали, дожидаясь обеда.

   Кухарка в своем углу, против печки, в грязной лоханке мыла ложки и что-то пела тоненьким голоском...

   -- Садись -- гость будешь... Вина купишь -- хозяин будешь, -- сказал мне суровый с виду кузнец и отодвинулся немного на скамье, давая мне место. -- Вот что, друг ситный,-- продолжал он, -- гудуху становь!.. Ребята! -- обратился он к рабочим. -- Как нам?.. Здесь пить, аль на село пойдем? Таматка ноне престол... праздник...

   -- Как хотите, -- ответил Юфим, -- по мне, хошь в село... Чайку таматка кстати полакали бы в трактире.

   -- Тащиться за семь верст киселя хлебать, -- проворчал нарядчик, -- кто пойдет-то? Много ль пьющих-то?..

   -- Кто пойдет, не твое дело... Ты, известно, не пойдешь...

   -- Да уж известно; не товарищ я вам, пьяницам.

   -- Молчи, сволочь!..

   -- Собака, гад! -- произнес злобно нарядчик и, встав, вышел за дверь.

   -- Не любишь, кобель! -- кривя усмешкой тонкие, сухие губы, сказал, сидя на своей койке, чахоточный сторож, муж кухарки. -- Не нравится... собака... чорт!.. Известно, в село пойдем, -- продолжал он, -- ужли здеся: нонче праздник.

   -- Куда те идтить, -- крикнула от печки кухарка, -- сиди, Ерема, дома... По трактирам тоже... издыхать пора! На погосте твое место!

   -- У-у-у, дьявол! -- закричал сторож. -- Убью! у-у-у, чтоб тебя!

   Он начал ругаться скверными словами, злобно сверкая огромными глазами, как-то необыкновенно страшно выделявшимися на худом, желтом, точно заостренном книзу лице.

   -- Будет вам. Ну вас к чертям! -- закричал кузнец.-- Ужо наругаетесь!.. Кто на село пойдет, говори!.. А то мы одни уйдем, дери вас чорт! Рязань косопузая!.. Деньги есть? -- обратился он ко мне.

   -- Нет.

   -- Врешь?.. Смотри, брат, душу вышибу... Эх,-- продолжал он, -- у чорта этого, -- он кивнул на дверь, куда вышел нарядчик,-- спрашивать -- легче на ножик итти!.. Может, есть у кого, не пропадут ведь: пачпорт-то в конторе, не сбежит.,. Получка прилет, -- на, получай деньги... А то, коли что, я отдам...

   -- У меня, дяденька, есть, -- отозвался Тереха, -- я ему давеча сказал: возьми, мол!

   -- Молодчина, Тереха-Воха, -- похвалил кузнец. -- Давай, брат! А ты пойдешь с нами?

   -- Пойду! -- весело отозвался Тереха. -- А то как же, знамо, там чать, весело... девки...

   -- Вот что, братцы, -- заговорил опять, получив с него деньги, заметно повеселевший кузнец. -- Кто пойдет, так, значит, айда сейчас... обеда ждать нечего, -- невидаль!.. Опять ноне винополия только до трех торгует, народу, чай, страсть, опять же итти пять верст... Час пройдешь... Айда, значит, неча ждать... А ты пьешь водку-то? -- обратился он ко мне.-- Пойдешь с нами?

   -- Пожалуй, -- сказал я.

   -- Ну, и ладно... идем! Кто желает?..

   "Желающих" оказалось только пять человек, не считая меня... Остальные, -- как я после узнал, все дальние, рязанские, калужские, -- остались. Они сидели молча, хмурые, и как будто чего-то боялись.

   Пока желающие итти "сряжались", -- то есть кто надевал сапоги, кто сменял рубашку, -- в избу вошел нарядчик и, сев, быстро окинул глазами всех нас... Гадкая, злая усмешка кривила его губы.

   -- Никак и ты, Сопля, идешь? -- обратился он к сторожу. -- А ночью-то за тебя кто же стеречь станет, а?

   -- Тебя не заставят! -- огрызнулся сторож.

   -- То-то, мол, -- произнес нарядчик и, обратившись к кухарке, сказал: -- Как у тебя... упрело?.. Похлебать бы... -- и, не глядя ни на кого, заговорил: -- Поутру, коли что кто на работу не выйдет, самому доложу...

   -- Докладывай, чорт!-- крикнул кузнец. -- Ну, айда, ребята! Счастливо оставаться! -- поклонился он оставшимся в кухне. -- Наплевать... Губа толще, брюхо тоньше. Трогай, белоногой.

22.07.2019 в 11:20

Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Idea by Nick Gripishin (rus)
Legal information
Terms of Advertising
We are in socials: