Мы со Светой Меркушовой с первого дня в новом классе облюбовали предпоследнюю парту возле окна и так за ней и просидели до окончания школы.
Мальчиков в классе было меньше, чем девочек. И ни один из них не нравился мне. Самый видный и высокий, еще и блондин да отличник, Игорь Лиепа, был какой-то вялый, ко всему равнодушный, а скорее всего – просто заносчивый. Самый харизматичный и симпатичный – Женя Дзюра, танцор, известный всей школе, был невысокого роста. А для меня рост в те годы имел большое значение.
Конечно, талант танцора не мог меня оставить равнодушной. Я, как и все мы, во время праздничных школьных концертов восхищенно смотрели, как наш Женя буквально летает по сцене, исполняя немыслимые пируэты. Мы им гордились, будто сами научили своего одноклассника так танцевать!
Женя меня не замечал. У него была своя насыщенная жизнь за пределами класса и даже школы, как он сам мне признался при встрече через полвека после окончания школы.
Мы встретились впервые после окончания школы, и я не узнавала в этом приятном мужчине, успешном бизнесмене с ученой степенью «доктора химических наук» ни одной черты прежнего мальчика!
– Мы с тобой и двумя фразами за два года не перекинулись, – сказала я ему после двух часов свидания, пролетевших как одна минута – настолько он оказался интересным собеседником и приятным в общении.
Ни намека на ту отстраненность, которая меня отпугивала в школе, когда мне так хотелось, чтобы этот темноволосый и кареглазый мальчик, интеллигентный в каждом своем жесте и слове ( с другими), просто посмотрел в мою сторону!
А теперь мы сидели и рассказывали друг о друге в каком-то радостном волнении. Женя, с двумя моими книжками в руках, слушал меня с улыбкой и, надеюсь, с искренним интересом.
«Боже мой, – думала я изумленно, – какими же мы были наивными и глупыми в своих оценках другого человека – в то счастливое время!»
Женя меня не замечал, зато другие мальчики с репутацией ПОЧТИ хулиганов, часто не давали мне проходу. Ульченко, длинный и худой парень, на переменках не пропускал меня на место, загородив проход. Расставит свои руки и на весь класс нежным голосом воркует:
– Цы-ы-понька моя, цып-цып- цып! Ты куда, Цыпленочек? Не пущу!
И хохочет, наблюдая, как я пытаюсь то нырнуть под его руки, то обойти их с тыла. Только приход учителя и спасал меня.
Но все эти заигрывания ничего общего не имели с любовью.
Свободное копирование
