25 октября
Она велика, молчалива, почти роскошна. Тут жили богато, рассчитывая на "приятность" жизни, но вряд ли рассчитывали, что в известное время придется и отсюда бежать, тоже из-за войны. А вот хозяева где-то на юге, сюда более не вернутся. А живем мы, бродяги, на обломках чужого бытия, -- сами обломки своей собственной жизни.
В сумерки вышел пройтись. Хмуро, тепло, дождь чуть накрапывает. Поднялся по бульвару Pasteur. Там направо, на углу rue Falquiere и rue Belloni мы жили девятнадцать лет назад -- первая наша зима в Париже. Ее начало трудно давалось. Какой ужасный грохот на Falquiere, ночью с трех часов! Везли скот на бойни. Долго не мог привыкнуть -- не спалось. И вообще было трудно. От безденежья болела иногда голова. А потом все понемногу наладилось. И вновь нас сюда закинуло -- мог ли я в 1924 году думать, что в 1943 буду укрываться от бомбардировок на углу av. de Breteuil?
И вот эти места меня тронули, пронзили печалью и какою-то теплотой. "Что прошло, то станет мило". Каштаны частию уже порыжели, по-осеннему закоричневели на бульваре Pasteur. Rue Falquiere в сумерках. Бедные военные фонари, на углу нет уже Bal mascotte, где танцевали матросы и девчонки, приказчики. Далее, на бульваре Вожирар подросли за девятнадцать лет деревья, но такой же бульвар чахлый и очень парижский. Там прямо, за путями монпарнасского вокзала rue du ChateauПариж полного убожества, но тоже очень "Париж", хорошо описанный у Дюамеля (детство которого здесь где-то близко и прошло).
По этому бульвару сколько раз вечерами я ходил на Монпарнас в Ротонду, тогда артистическую и модную. И какую тоже острую грусть, одиночество и покинутость чувствовал в разношерстной, международно-проходимческо-художническо-жульнической толпе, там за столиками заседавшей! Это ведь было первое научение эмиграции. А теперь вспоминаю беззлобно. Какой-то индус в тюрбане (при ближайшем рассмотрении -- еврей), "Кики с Монпарнаса", поэт Парках, которому я иногда давал франк на кофе (книжка его называлась: "Карабкается акробат"). Все это тени.
А сейчас сумерки, площадь вокзала Монпарнасского. Нечто схожее с прежним Парижем: отблески фонарей в туманности осенней, люд снующий, оживление. Несколько автомобилей прокатило. Фиакр стоял, с лошадью, как следует -- кого-то ждал. По крайней мере не пустыня, как иногда теперь бывает.
Свободное копирование
