Я поехал в Казань. Разыскав там нескольких профессиональных издателей, я получил от них много полезных советов по распродаже изданных книг. По их советам я роздал несколько сотен книг на комиссионную торговлю в местных книжных магазинах и сделал объявления в печати о появлении новой книги. Одновременно я отпечатал несколько тысяч больших пропагандистских плакатов об Эсперанто, которые затем были расклеены на стенах в Казани и разосланы по адресам, интересным с точки зрения пропаганды нашей идеи и продажи моей книги. Однако после всего сделанного в моём распоряжении ещё оставалось более 4000 экземпляров книги, которые печатник настойчиво просил забрать с его склада. Предстояло забрать и хранить в Ардатове примерно 500 кг книг. Как можно видеть, теперь появился новый фактор, связывавший меня с Эсперанто.
Издание книги и чрезмерное воодушевление, связанное с Эсперанто, перевернули всю мою жизнь. Во мне зародилась мысль о таком устройстве жизни, при котором работа была бы удовольствием, а не нагрузкой. Я очень сожалел о том, что Эсперанто ещё не столь силён, чтоб мог прокормить своих работников. Если бы он достиг такой степени распространения, мы могли бы иметь многих сотрудников — единомышленников, которые бы полностью и с любовью отдавали силы для расцвета любимой идеи. Но в настоящее время мы видим многих наших талантливых и активных людей, которые ради собственного прокорма растрачивают силы и время на таких работах, которые зачастую вызывают у них только отвращение.
Эти мысли всё больше и больше укреплялись в моём мозгу. И наконец я стал всерьёз задумываться об оставлении финансовой работы, тем более, что моё руководство, видя моё чрезмерное увлечение Эсперанто, неоднократно намекало на сомнительную пользу этого увлечения для служебных обязанностей. Кроме того, в политической жизни после революции 1905 г. восторжествовала реакция, которая с подозрением относилась ко всякой деятельности, не укладывавшейся в рамки обычной жизни.
Свободное копирование
