Но были два времени года, когда моя детская жизнь соприкасалась с миром взрослых и ощущалась общность с родителями: это было перед Праздниками Рождества и Пасхи.
Оттого ли, что мой отец был лютеранин или что Рождество со своей елкой, сластями, приготовлениями подарков ближе к детской психике, мне особенно помнится предрождественское время.
Мои родители покупали елку 21-го или 22-го декабря. Елка была всегда громадной, под самый потолок; она проносилась в большую гостиную так, чтобы я ее не видела, все двери в гостиную плотно закрывались, а мне говорили, что дедушка-мороз растит елку, что величина елки зависит от моего поведения и что я ни за что не должна подглядывать, как елка растет, иначе она остановится расти в тот момент, как я ее увижу.
23-го декабря мой отец ехал в Гостиный Двор и закупал ящиками всякие рождественские фрукты и сласти: и румяные крымские яблоки, и душистые мандарины, разных сортов орехи, пастилу, мармелад, пряники, мятные и вяземские, леденцы в красивых бумажках, всего не перечесть. На столе в буфетной расставлялись большие глубокие тарелки и я, под маминым наблюдением наполняла их сластями для прислуг. Конечно, самые красивые яблочки, самые пышные пряники я приберегала для няни.
23-го декабря вечером, когда я уже спала, наболтавшись с няней о завтрашней елке, к моим родителям приходили молодые причисленные к Министерству Иностранных Дел, в котором служил мой отец, и помогали убрать елку. На макушке ее блестела золотая звезда, под ней очаровательный херувим, а в самой гуще елки стоял дедка-мороз в заостренной шапке из мха, с длинной бородой и с посохом в руке.
Сочельник проходил для меня как в чаду, в нетерпеливом ожидании вечера. И вот он наступал. Меня одевали в белое кружевное платьице с шелковым голубым поясом, на завитые тир-бушонами локоны прикреплялся бант под цвет пояса и я, держась за нянину руку, подходила к заветной двери гостиной. Дверь распахивалась и под звуки песенки «Ах, попалась птичка, стой”, которую мама бравурно играла на рояле, я переступала порог гостиной и замирала при виде красавицы-елки, сияющей огнями. Под елкой лежали многочисленные пакеты с подарками, но, к разочарованию моих родителей, они не так привлекали мое внимание, как сама елка. Меня притягивало мерцание ее многочисленных свечей, отражающихся в стеклянных шариках, разнообразие елочных украшений, запах хвои и нежное позванивание стеклянных колокольчиков. Все это великолепие так отличалось от будничной обстановки гостиной и вызывало смутные мечтания в моем воображении.
Свободное копирование
