автори

1427
 

записи

194041
Регистрация Забравена парола?
Memuarist » Members » Andor_Liliental » Волнения и радости жизни

Волнения и радости жизни

01.01.1935 – 31.12.1938
Ленинград, -, Россия

   Эпизод, описанный ниже, случился в 1935 г. Я ещё был венгерским подданным. Меня пригласили в Ленинград (тогда я жил в Москве) на турнир в два круга, очень сильный по составу. Собственно говоря, я его уверенно, без поражения, выиграл. Среди участников были: Раузер - блестящий теоретик, особенно большой знаток дебюта `испанское начало', Рагозин, Лисицин, Чеховер и другие.

   После этого турнира я принял вызов молодого, подающего надежды, советского шахматиста Владимира Алаторцева на матч из 12 партий. Володя был учеником и большим знатоком Романовского, выдающегося теоретика.

   Прежде чем рассказать о результате матча, хочу сказать, что мы с женой жили в апартаментах гостиницы "Астория", в очень красивом месте, напротив Исаакиевского собора. Там же в гостинице мы и питались. Короче говоря, я не преувеличу, если скажу, что гостиница "Астория" одна из лучших гостиниц в Европе!

   В это же самое время здесь жил В. Немирович-Данченко, главный режиссёр Московского художественного театра. Мы с ним очень подружились. Я находился как раз у него в номере, когда раздался телефонный звонок. Представитель из Большого Дома спросил: "Евгения Михайловна, Лилиенталь тоже живёт в гостинице?" Оказалось, что моя жена пошла на вокзал, чтобы взять билет на поезд в Москву. По словам милиции, она была очень похожа на одну женщину (шпионку), которую разыскивала НКВД. Но, наконец-то, её отпустили. Бедняжка пришла обратно в гостиницу почти в обморочном состоянии от переживаний.

   Вот так началась моя "подготовка" к матчу с В. Алаторцевым. Матч вызывал огромный интерес, так как, в случае победы Володи, он получил бы звание международного гроссмейстера. И представьте себе, дорогие читатели, у В. Алаторцева уже был перевес 6:4, ему достаточно было в 11-ой партии сделать ничью, и он получил бы звание советского гроссмейстера! Каждый раз В. Алаторцев переигрывал меня в дебюте (это было моё слабое место). Но в середине или в окончании игры, а также тактически я всё же превосходил его. Часто я спасал трудные партии.

   И вот, моя любимая жена, Евгения Михайловна, сказала мне: "Сдавай матч, нет смысла мучиться". Но есть одна поговорка: сдаться никогда не поздно! И я выиграл 11 партию. Сюрприз произошёл в последней, 12 партии, в которой я чёрными одержал победу, то есть c окончательным результатом 6:6! (см. сыгранные партии Алаторцев-Лилиенталь)

   Из гостиницы я переехал жить на квартиру моей жены на улице Рождественка. У нас с женой была одна комната, если мне не изменяет память, 24 квадратных метра, наше окно выходило во двор, где было много зелени. Буквально рядом находились гостиница "Саввой" и Дом работников искусств.

   В Москве впервые в жизни я узнал, что такое коммунальная квартира, короче многие другие жильцы жили вместе снами в той же квартире. Однажды, очень пожилая женщина, её звали Розалия Семёновна (она прекрасно говорила со мной по-немецки, я ещё по-русски понимал не всё) вышла на кухню, где готовили на плите всякую еду. В кухне также находилось одно важное удобство - уборная! Она туда пошла, а около уборной собралась очередь, то есть другие жильцы этой квартиры. И вдруг один из жильцов с нетерпением, громко сказал: "Розалия Семёновна! Вы ещё долго будете там!" Так я узнал все прелести коммунальной квартиры!

   Однажды, я дал сеанс одновременной игры в шахматы в Доме работников искусств. Потом в дирекции мне предложили стать членом Дома работников искусств. Я, конечно, с радостью согласился. Каждый вечер там были концерты. Когда я приютился в Доме работников искусств, все жильцы нашей коммунальной квартиры почти каждый вечер могли вместе со мной посещать концерты и получать удовольствие от выступлений разных актёров. Как-то там выступил Вертинский, актёр-певец вернувшийся из эмиграции (из Парижа) обратно на Родину (тогда ещё в СССР), с дочерьми, которые стали впоследствии киноактрисами. Его концерт стал большим событием для Дома работников искусств и для слушателей, конечно. По случаю концерта Вертинского у здания Дома работников искусств стоял конвой милиции. Певец исполнял разные песни, также и те из них, где слова и музыка были написаны им самим.

   Однажды, мы с гроссмейстером Сало Флором были на выступлении Вертинского. Как известно, голос у него не был оперным, но мимика, жесты окупали этот недостаток. И вот одна из песен `В бананово-лимонном Сингапуре... ...' (всех слов я уже не помню) заканчивалась на слове "бездна". Флор сказал мне: "Вы знаете, что Вертинского за эту песню в Париже оштрафовали на тысячу долларов?" Я удивился: "Не понятно, за что?" Сало в ответ предложил: "Поедем ко мне домой!" Мы пришли, он завел патефон и поставил пластинку, зазвучала упомянутая выше песня в исполнении Вертинского. Только вместо слова "бездну" я услышал в конце "..."! Извините, дорогие читатели, за мою пошлость. Вертинский выступал в Париже в разных ночных заведениях, среди них были и русские рестораны.

   Затем я стал членом Олимпийской команды Венгрии. В Фолькестоне (Англия) играл как запасной и добился лучшего результата среди всех участников Олимпиады.

Наконец на Олимпиаде в Варшаве в 1935 г. я играл на первой доске. Но к этому рассказу я ещё вернусь потому, что в это время моя жизнь переменилась в интересную сторону.

   1937 г., Стокгольм (Швеция) я играл на второй доске, набрал высокий процент очков. К сожалению, остальные члены команды играли не на высоте. Мы, венгерская команда, заняла второе место.

 

   Во время моей последней поездки в Стокгольм (Швеция) в 1937 г. на шахматную Олимпиаду я, все ещё представляя венгерскую команду, играл на первой доске. Я попросил Крыленко Николая Васильевича помочь мне вернуться обратно в Москву, ведь моя любимая жена Евгения Михайловна ждала меня. Крыленко сказал: "Скажи (он почти ко всем обращался `на ты') в Советском посольстве, чтобы тебе дали бы советскую визу по моей просьбе". Я пошёл в посольство в Стокгольме, где сказали, чтобы я пришёл через пару недель. Я заполнил анкету, где надо было ответить на такой вопрос: "Кто даёт ручательство за Вас в Советском Союзе?" Я написал - Крыленко. И вот, я отправляюсь играть на Олимпиаду. По дороге я встретил Гедеона Штальберга, шведского гроссмейстера. Он сказал: "Вы знаете, что Крыленко арестовали?" От изумления чуть было не упав в обморок, я воскликнул: "Этого не может быть!" И мне тут же пришло на ум, что я написал фамилию Крыленко в анкете, которую заполнил в Советском посольстве, подумав, что визу, наверное, не дождусь и не увижу больше свою жену. Гедеон сказал: "Посмотрите на афиши". И действительно, почти на каждом шагу я увидел афиши, где крупным шрифтом было набрано: "Крыленко, главного прокурора Советского Союза, арестовали". Но, слава Богу, когда я пришёл в посольство, визу мне всё же дали. Я вернулся в Москву, но через несколько месяцев мне намекнули, если я не приму советского подданства, то придётся уехать из Советского Союза. Конечно, я согласился. Неужели я мог оставить мою любимую жену Евгению Михайловну. Её бы не выпустили со мной, не говоря уже о том, что и Москву, мой родной город, где родился, я очень любил. Могу добавить мою пословицу: "Как человек не может жить без воздуха, так он не может жить без Москвы!"

18.10.2018 в 17:07


Присоединяйтесь к нам в соцсетях
anticopiright
. - , . , . , , .
© 2011-2024, Memuarist.com
Юридическа информация
Условия за реклама