Константинополь - 2

   21-го октября. (2-го ноября). Проснувшись, я первым делом взглянул на портик. Желтые волны мягко плескались о борт парохода. Горизонт, золотистого цвета, местами был затянут темными тучами, погода могла разгуляться, но могла также разрешиться дождем. Мустафа, в своем черном пиджаке и темно-красной феске, уже ожидал меня на палубе. Я прошел к конвою, поздоровался с людьми, поздравил их с праздником восшествия на престол Государя Императора и вызвал желающих на берег; желающими оказались все. Кинули жребий -- семерым остаться, а с остальными на двух шлюпках я высадился на Константинопольской набережной. Паспортные формальности оказались очень просты. Я записал наши фамилии и передал чиновнику в феске.

   -- "Москов аскер", сказал он солдату, стоявшему у железной решетки.

   -- "Yous etes un officer russe?" спросилонменя.

   -- "Oui, monsieur".

   И мы толпой прошли между двух турецких солдат и очутились на грязной набережной.

   Мне нужно было получить письма из России. Письма из России получаются, сказали мне, на русской почте, в агентстве пароходства. Я отправился в агентство, но там писем не было.

   -- "Может быть, ваши письма шли через Вену, тогда вы найдете их на австрийской почте". утешил меня агент.

   По кривым улицам, по которым толпились люди в фесках, пробрался я к зданию австрийской почтовой конторы

   -- "Есть письма на имя К?"

   Немец строго посмотрел на меня, перебрал маленькую пачку писем, еще строже взглянул и сказал: вам писем нет".

   -- "Быть может, они на главном почтамте", сказал я проводнику.

   -- "О, нет, это невозможно; все русские письма на русской почте".

   Но тем не менее я пошел и на главный почтамт. Там тоже писем не нашли. А между тем письма были я в этом уверен.

   Где же получают письма в этом разноязычном городе, где столько почтамтов, сколько национальностей, в нем проживающих, и где ни один из них не отвечает за правильную доставку писем?

   -- "Значит, не было писем", хладнокровно замечает Мустафа и тянет меня вперед.

   По узкой улице, мощеной. плитняком, по которой взад и вперед ходят турки и европейцы, ездят коляски, запряженные парами маленьких тощих лошадей, торопливо проходят ослики, с обеих сторон нагруженные громадными корзинами с разной мелочью, мы выбрались к мосту. Высокие турки в длинных белых балахонах преградили нам дорогу.

   -- "Надо платить две копейки", объяснил нам Мустафа и побежал к грязному деревянному павильону, где сидели сборщики податей.