Осмотрев внимательно стенную живопись и приложившись к отверстию в серебряном круге, где, по преданию, росло честное древо Животворящего Креста Господня, мы поспешили вернуться в Иерусалим, в русский собор Святой Троицы, к выносу плащаницы.
Так как вечерню здесь служило исключительно русское духовенство, то обряд выноса плащаницы был совершён тот же, что и в церквах России. Я поспешил в храм Воскресения, но там в это время, кроме огромного скопища народа, ничего не было. Каждый старался в этот вечер погребения Иисуса Христа приложиться к святейшему Гробу Господню, а потому при входе в кувуклию была ужасная давка. У одного богомольца при мне разодрали сюртук, но он с удивительным благодушием только повторял на это стихи Св. Писания:
– Разделиша ризы мои… понеже с Ним страждем, да и с Ним прославимся…
В храме я встретил знакомого старца, который мне сказал:
– Вот вы видели теперь нового Израиля в Иерусалиме; пойдёмте, я покажу вам остатки «старого».
И он повёл меня в еврейский квартал. Сделав несколько поворотов в узких, грязных улицах, мы очутились у западной стены двора мечети Омара (Куббет-эс-Сахра). Здесь собралось много евреев с книжками в руках, и все они, обратившись лицом к стене, вслух молились и вспоминали своё прошлое величие. Полагают, что нижние большие камни этой стены сохранились ещё от времён первых царей иудейских. Евреям запрещено вступать во двор бывшего Соломонова храма, так как они по пятницам (т. – е. в навечерие субботы) собираются с наружной стороны стены и вспоминают пророческую молитву царя Давида: «Ублажи Господи, благоволением Твоим Сиона, и да созиждутся стены иерусалимские»…
– Вот он, – замечает мой спутник, указывая на качающихся всем корпусом евреев, – остаток Израиля у остатка стен древнего Иерусалима! Какая знаменательная картина! Этот избранный народ, который гордо ставил своё земное благосостояние в зависимости от ведения истинного Бога, теперь смиренно должен признаться перед всеми гоями, презираемыми им другими народами, что он отринут Богом и рассеян по всему лицу земли, как об этом предсказывал ему в своё время Моисей (Второз. XXXVIII, 64, 65, 37):
«И рассеет тебя Господь по всем народам, от края земли, до края земли… Но и между этими народами не успокоишься, и не будет места покоя для ноги твоей, и Господь даст тебе там трепещущее сердце, истаивание очей и изнывание души… и будешь ужасом и посмешищем у всех народов, к которым отведёт тебя Господь».
Эта стена, столь уважаемая у евреев, известна у туристов под названием «Стены плача». Но на этот раз я не заметил плачущих евреев. Напротив, среди множества молящихся некоторые очень спокойно разговаривали между собой, другие равнодушно разглядывали иностранцев-зрителей. Женщины держались отдельно от мужчин. Ребятишки нисколько не уступали взрослым в азарте произнесения молитв. Вероятно, ради отдания праздника Пасхи, евреи одеты были довольно парадно.
Стало смеркаться. Мы прошли к выходу из площадки и ещё раз оглянулись на всю толпу молящегося народа.
– Помните, – заметил мой спутник, – предсказание Спасителя: «Многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в царстве Небесном; а сыны царства извержены будут во тьму внешнюю; там будет плач и скрежет зубов»…
– Собственно, за что же это? – спросил я своего спутника. – Как вы понимаете?
– За то, что не послушались Моисея, на которого они так уповают. Он говорил: «Пророка из среды тебя, из братьев твоих, как меня, воздвигнет тебе Господь Бог твой, – его слушайте. А кто не послушает, – сказал Господь, – слов Моих, которые пророк тот будет говорить Моим именем, с того Я взыщу». Пришёл Иисус Христос и стал говорить иудеям именем Отца Небесного, но они не захотели его слушать.
Мне стало жалко этих изверженных людей вне стен святилища, и я стал перебирать в своей памяти все тексты Св. Писания, которые были в их пользу. Наконец, я напомнил своему строгому спутнику:
– А помните, что сказал про них апостол Павел: «Весь Израиль спасётся, ибо дары и призвание Божие непреложны. Всех заключил Бог в непослушание, чтобы всех помиловать».
Свободное копирование
