До сих пор я жил между горцами без работы, без обязанностей пленного или другими словами раба. Кончилась эта беззаботная жизнь к моему удовольствию. Начались полевые работы — занятие Чеченца. Я был рад помогать им, боясь, чтоб они не упрекнули меня своим хлебом.
Подходило время полоть кукурузу, или как они называют ажгишь-асир. Ака, чтобы не обременять меня, видя мое неуменье, сбирал два раза помощь, состоявшую из девушек. Тут я то одной, то другой пособлял, как бы они задавали себе одна перед другой уроки; но чтобы не обидеть ни одной, я помогал каждой: и так, они не знали, которая мне больше нравится.
Кто еще не слыхал обо мне хорошенько и считал обыкновенным пленником, часто просили у Аки себе в работу, кто на день, кто на два; но Ака, хотя и против обыкновения, всегда отказывал. Мне прискорбно было смотреть на хозяина, когда просившие, косясь на него, отходили недовольными.
