Элеонора Аквитанская — одна из самых замечательных королев (то Франции, то Англии).
Вначале она была герцогиней Аквитании, очень культурной и образованной, интересовавшейся музыкой и поэзией. Выйдя в возрасте 15 лет замуж за французского короля Людовика VII (1137 г.), она принесла ему в приданое огромную часть Франции: всё на юг от Луары, вплоть до Пиренеев и Средиземного моря, включая Пуатье, Бордо и Тулузу. Владения короля были неизмеримо меньше — вероятно, меньше Московской области; это был почти только лишь Иль-де-Франс. В то время Бургундия, Нормандия и Бретань во Францию не входили.
Родив королю двух дочек, Элеонора совершенно в нём разочаровалась: король не любил воевать и не заботился даже о защите Гроба Господня от мусульман. Элеонора заявила королю, что надо организовать крестовый поход, и что она сама будет командовать отрядом амазонок, который тотчас и организовала. Королю пришлось отправиться с ней во второй крестовый поход — по суше, через Константинополь и Антиохию. В Антиохии Элеонора встретила своего дядю, правителя Антиохии, и хотела было остаться с ним, но король из ревности не допустил этого, так что любовь к дяде оказалась недолгой. На дальнейшем пути к Иерусалиму тактические ошибки Элеоноры стоили жизни десятку тысяч французских рыцарей, которым король поручил охранять жизнь отряда амазонок, в каком бы неудобном для обороны месте они ни остановились ночевать.
Из Иерусалима, побив некоторое число мусульман, Элеонора с мужем вернулись в Европу на корабле, заехав сперва в Рим (1149 г.) побеседовать с Папой Римским. У него королева попросила развести её с мужем, ссылаясь на их слишком близкое родство, якобы препятствующее рождению сыновей, необходимых в качестве наследников французского престола.
В конце концов, уже разведённые, они вернулись в Париж (причем благородный король отдал Элеоноре приданое). В это время в Париж приехал также первый английский король семейства Плантагенетов, Джефри. Он был герцогом Нормандии и в качестве такового подчинялся французскому королю, платил налоги. Элеонора сразу заметила, что, в отличие от Людовика VII, не желавшего воевать, Джефри — настоящий мужчина. Но так как доказывать это пришлось в замке французского короля, у дверей комнаты Джефри поставил сторожем своего шестнадцатилетнего сына Генриха. Он тоже понравился Элеоноре. Через пару лет она вышла за него замуж, принеся в приданое свою Аквитанию, а так как Джефри вскоре умер, то Элеонора стала английской королевой (1154 г.), женой молодого короля Генриха II. Со временем она родила ему восемь детей, в том числе пятерых сыновей, трое из которых были впоследствии королями, причём двое очень знамениты: это Ричард Львиное Сердце и Иоанн Безземельный — младший сын, которому вначале при разделе многочисленных земель родителей ничего не досталось по малолетству, но который впоследствии, по смерти братьев, унаследовал всё.
Но супружеская жизнь Элеоноры с Генрихом была не слишком счастливой: он посадил её в тюрьму на 16 лет за то, что она организовала бунт сыновей против короля и фактически выгнала его в его французские владения, где он и умер в ходе феодальных войн. Элеонора прожила лет 80 и пережила и мужа, и любимого сына Ричарда; она похоронена (1204 г.) во французском аббатстве Фонтервло, надгробие изображает её — в отличие от всех других французских королев — читающей книгу, что было её любимым занятием.
В сущности, Элеонора послужила впоследствии причиной Столетней войны, так как наследники её французского и английского мужей не могли мирным путем решить, кому надлежит теперь владеть её приданым.
Разногласия Элеоноры с Генрихом были многообразны: например, она была на стороне Кентерберийского архиепископа, спорившего с королём по теоретическим теологическим вопросам и убитого придворными (причём король объяснял Папе Римскому, что не приказывал убивать архиепископа). Другая история связана с математикой (теорией лабиринтов) и отражена даже в книге Сергея Боброва «Волшебный двурог» (рукопись которой я в десятилетнем возрасте многократно носил из нашего дома в Спасопесковском переулке Боброву на угол Арбата и улицы Вахтангова, так как мой отец был математическим редактором этого шедевра популярной математики с задачами и дискуссиями, в котором описаны приключения десятилетнего мальчика, попавшего в таинственный математический мир).
Король Генрих построил в Вудстоке, недалеко от Оксфорда, сад, деревья и дорожки которого образовывали лабиринт, а в центре сада — подземный дворец с тысячью дверей внутри, также в виде лабиринта. Во дворце жила любовница короля, Розамунда Клиффорд, она вышивала шёлком целыми днями, ожидая короля, и считала себя его единственной любовью.
Отправляясь в свои французские владения, король однажды зашёл к ней попрощаться, но шёлковые нитки зацепились за звезду его шпоры и, когда он вернулся домой к королеве, она их увидела и решила по отъезде короля отыскать в саду Вудстока, не осталось ли ниток на кустах. Слуга, которому король поручил убивать всех, кто забрёл бы в лабиринт, не решился убить королеву, и она в конце концов нашла Розамунду (1177 г.).
Дальнейшее рассказывается по-разному в различных английских изложениях этой истории (а их писали в течение нескольких столетий; между прочим, публиковались эти изложения под названием «Легенды о короле Артуре и рыцарях круглого стола» — назвать прямо имена короля и королевы было нельзя, так что их зашифровали под именами Артура и Джиневры, каковые жили на полтысячи лет раньше, да ещё скорее в Бретани, чем в Британии).
По одной из версий ревнивая королева отравила Розамунду, как Сократа, по другой — принесла ей свой меч и предложила покончить с собой, по третьей — сварила её в кипятке находившейся во дворце бани (подобно тому, как некогда Дедал сварил Миноса, отыскавшего его в Сицилии), по четвёртой — приставила к её грудям двух жаб, которые и выпили всю кровь Розамунды, так что король, вернувшись к ней, обнаружил тело весом килограмм двадцать. Он похоронил Розамунду в монастыре (в то время в Англии они ещё были) Годстов, причём на могильной пирамиде можно и сейчас прочесть «Hic jacet in tumba Rosa mundi, non rosa munda». Насколько я разобрал эту латынь, «здесь покоится не роза небесная, а роза земная», но «небесная» может означать также «благоухающая», «прекрасная», «космическая» и даже «дьявольская», а «земная» — «светская», «вонючая», «уродливая».
Недавно один крупный деятель из Российской Академии наук объяснил мне, что все академики делятся на две категории: завлабы и директора. Завлабы вознаграждаются судьбой крупными научными открытиями, в то время как директорам достаются от судьбы иные поощрения. В этот раз мы с ним не стали обсуждать, к какой категории принадлежит он сам, чьи научные достижения неоспоримо замечательны. Но я подумал, что, если верна моя гипотеза о том, что надпись на могиле Розамунды сочинена Элеонорой, то, выходит, Элеонора уже в XII веке различала эти две категории специалистов (если и не для всех представленных в РАН областей науки, то хотя бы для вышивания шёлками).
В «Волшебном двуроге» теория лабиринтов завершается странной «песней тетушки Розамунды», которой я, конечно, не понимал; но теперь думаю, что Бобров — акмеист, поэт и друг не то Есенина, не то Маяковского — наверное, знал эту историю.
В современном английском кино Элеонору Аквитанскую показывают в фильме «Лев зимой».
Свободное копирование
