2 августа.
Проснулись с восходом солнца и стали разводить огонь и кипятить чай. Говорили, что нашей роте дана важная задача, но до обеда просидели на месте и очень хорошо выспались. После обеда тоже никого не тревожили. Вечером начал накрапывать дождь, а потому мы с товарищем повесили на дерево палатку, а внизу постелили соломы и вместе уснули.
Ночью разбудили часа в три, чтобы получали обед. Так как мой товарищ все время ходил за обедом и по воду, то я пошел сам; в лесу была страшная тьма, так что приходилось ежеминутно натыкаться то на винтовки, то на деревья, то на кочки. Набрав ужин, который оказался обыкновенной кашицей, я пошел назад, но дорогу не нашел и совершенно заблудился, и хотел уже вылить пищу и ощупью пробираться, как вдруг совсем близко услышал голос товарища. Я подошел к нему, раздвинув сучья, и с ним дошел до места.
Утром я снова ходил за водой. Видел на дороге вереницу повозок мирных жителей, которые спасались от нашествия немцев.
Около обеда нас подняли и вывели на дорогу, около которой полежали, а затем воротились обратно. Через полчаса наш взвод был назначен, как прикрытие артиллерии, и мы, осторожно пробираясь между кустами и оврагами, прибыли к месту расположения артиллерии. Сменив стоящий здесь взвод, мы начали греть чай. Потом углубили окопы и замаскировали их. Меня назначили с 8 до 11 вечера дневальным. Я взял у товарища часы, чтобы не простоять дольше. Начало дождить и меня порядком помочило. Желая вовремя разбудить смену, я всматривался в часы, но ничего не мог увидеть по причине темноты. Пришлось будить наугад. Потом я влез в окопчик, завернулся в палатку и лег спать, но вода проникла через палатку и залила шею, грудь и ноги. Перед вечером наша батарея немного постреляла, а затем стала стрелять и немецкая, сначала по окопам, потом по батарее, но вреда, по-видимому, никому не причинила.
Свободное копирование
